Любовь в вечерних новостях - стр. 21
– Вы более терпимы к людям, чем я, Майра. – Эмили села на стул и устало вытащила гребенку.
– Род – неплохой малый, Эмили. – Майра тоже села и достала ярко-красную губную помаду в серебряном футляре. – И если бы вы были с ним поласковее, он, возможно, оказал бы вам содействие.
– Его не интересуют экологические проблемы Южной Дакоты, – заметила Эмили.
Она не спешила причесаться, постукивая гребенкой по ладони.
– Поэтому, что бы мы ни говорили ему сегодня, он не поддержит меня.
– Посмотрим. – Майра стала щедро красить губы.
«Род, – догадалась Ливи, вынимая из сумочки кисточку, – это Родерик Мэтт, один из наиболее влиятельных членов конгресса. Тоже напыщенный павлин», – подумала она и подавила усмешку. Тем не менее он был главным кандидатом от своей партии на президентский пост на следующих выборах. По крайней мере ходили такие слухи.
Эмили что-то буркнула и сунула гребенку в сумочку.
– Он ограниченный, узколобый зануда…
– Дорогая моя… – Майра прервала страстную речь подруги и с улыбкой обратилась к Ливи: – Ваше платье сногсшибательно, – сказала она сладким голосом.
– Спасибо.
– Вы были с Ти Си?
Майра вынула флакончик дорогих духов и щедро надушилась. Видимо, она вообще предпочитала и косметику, и парфюмерию в больших дозах.
– Да, мы пришли вместе.
Ливи колебалась, не зная, что лучше, представиться или промолчать. Подумав, она сочла, что будет и благоразумнее, и честнее вручить свои верительные грамоты.
– Я Оливия Кармайкл из Вашингтонского отделения «Новостей».
Эмили что-то промямлила, а Майра невозмутимо продолжала:
– Как интересно, но я не смотрю местное телевидение. Я люблю передачи Ти Си. «Новости», знаете ли, вызывают у Герберта несварение желудка.
Судья Герберт Дитмайер. Ливи наконец поняла, кто с ней говорит. Жена судьи Дитмайера, Майра. Женщина, которая обладала такой властью и влиянием, что могла критиковать кого угодно, не опасаясь последствий.
– Мы выходим в эфир в пять тридцать, миссис Дитмайер, – любезно сообщила Оливия. – Может быть, ваш супруг сочтет нашу передачу удобоваримой.
Майра засмеялась, при этом внимательно разглядывая Оливию.
– Я знаю Кармайклов из Коннектикута. Вы не младшая дочь Тайлера?
Ливи давно привыкла к тому, что многие знакомые отца не знают, как ее зовут.
– Да, это я.
Лицо Майры просияло.
– Это поразительно. Когда я вас видела в последний раз, вам было лет семь или восемь. Ваша матушка устроила маленькое светское чаепитие. И тут вы явились в гостиную – с дыркой на юбке и без пряжки на туфле. По-моему, вам здорово попало за это.
– Как обычно, – согласилась Ливи. Она не помнила именно этот случай, но подобных было немало.
– Я еще тогда подумала, что вы, наверное, гораздо веселее провели тот день, чем мы все, вместе взятые. Прием у вашей матушки был ужасно скучным.
– Майра… – оторвавшись от размышлений о своем законопроекте, неодобрительно одернула ее Эмили.
– Ничего страшного, миссис Тэкстер, – успокоила ее Ливи. – Она, кажется, до сих пор устраивает именно такие приемы.
– По правде говоря, я бы вас теперь не узнала. – Майра встала и отряхнула юбку. – Элегантная молодая женщина. Замужем?
– Нет.
– Вы и Ти Си?.. – Она деликатно оставила фразу незаконченной.
– Нет, – твердо ответила Ливи.
– Вы играете в бридж?
Ливи удивилась:
– Плохо. Я так и не увлеклась этой игрой.