Любовь в прямом эфире - стр. 28

м штормом".

11. Глава 11

Соня

Наше время

На следующее утро просыпаюсь от телефонного звонка и проклинаю всех: Льва, который заявился на ночь глядя и лишил сна, соседку с ее потаскушной кошкой, не менее потаскушного, но все же любимого Иннокентия, разбившего что-то на кухне. Ну и конечно, под горячую руку попадает гонец, а именно - Вадик.

- Я убью тебя! - рявкаю в трубку. - Ну что ты звонишь мне в восемь? У меня выходной!

-Уже нет!

-В каком смысле?

-Алина отравилась и обнимается с унитазом, а ты - ноги в руки и бегом на работу! - издевается главный редактор.

-Фак! - ругаюсь я. - Я тебя ненавижу!

-Сделал гадость, сердцу радость, - смеется друг. - Давай, моя звезда, родина тебя не забудет!

Собираюсь впопыхах, толком не позавтракав. О том, что машина не заводится, я вспомнила за пять минут до выхода. Снова придется ехать на такси, но с моей крошкой все равно надо что-то делать, поэтому звоню папе.

-Доча, привет! - со второго гудка берет трубку отец.

-Папаня, привет-привет, мой хороший! - милым голосочком воркую я.

-Сколько? - тут же спрашивает он, зная, что если у меня такая интонация, значит мне что-то нужно.

-Машина не заводится. Я вчера забыла про нее, а сегодня на работу вызвали.

-Тааак, - размышляет папа. - Сегодня я уже не вырвусь, у меня запись полная. Давай, Сонечка, завтра утром к тебе с Равилем подъедем и посмотрим.

-О, отлично! Завтра как раз суббота, выходной. Хочешь блинчиков напеку?

-Ну договорились. Пеки, - смеется папа и я с облегчением вздыхаю, что хотя бы одну проблему решила.

На выходе из квартиры оборачиваюсь, окидываю взглядом прихожую и вдруг вспоминаю, как только вчера меня целовал здесь Лев и мигом на губах появляется терпкий вкус этого безумства. Отгоняю от себя мысли о нем и переключаюсь на Кешу, который вальяжно прошел к центру прихожей и встал прямо напротив меня.

-Так, Кешуля! В квартиру никого не пускать. На соседнюю лоджию не прыгать. Жозефину по возможности не тарабанькать, иначе будет у тебя злая-презлая теща. А это в сто раз хуже злой матери.

-Мяяяу, - дерзит мне хвостатый, как бы говоря “Напугала”.

-Ты это, не огрызайся давай. Береги колокольчики смолоду, - верчу указательным пальцем вокруг своей оси. - и квартиру не разнеси.

На работе второй день подряд будем выдавать материалы об авиакатастрофе: во-первых, нашли черный ящик, во-вторых, стали известны подробности жизни бизнесмена и его токалки, а в-третьих, мои ребята договорились с родными погибших членов экипажа об интервью. В десять часов у нас проходят традиционные “летучки”, где мы обсуждаем темы на сегодняшний эфир, разбираем ошибки прошлого выпуска и в конце я раздаю задания корреспондентам. Обычно собрание проходит в конференц-зале за большим овальным столом, но сегодня там, как и на всем этаже, устанавливают электронную систему пропусков, поэтому мы собираемся в ньюсруме.

-Так, дети мои, всем все понятно? - спрашиваю свою команду и журналисты послушно кивают. Самому старшему репортеру в моей команде 30, самой младшей - 19. Так что я для них уже старушка и добрый полицейский. Потому что злой у нас Алина - моя сменщица. Гоняет всех, как сидоровых коз. Вот только ее боятся, а меня уважают. По крайней мере, я на это надеюсь.

По дороге в кабинет меня окликает Ринат. Оборачиваюсь, а он стоит весь такой счастливый с коробкой из нашей кофейни. Смотрит на меня так, как будто вчера не просто меня поцеловал в щеку, а делал кое-что другое. Эх, не надо было соглашаться на ужин.