Любовь уходит в полночь - стр. 21
– Не преувеличивай! – твердо сказала Джоанна. – Ты ведь говоришь по-словски.
Это было скорее утверждение, нежели вопрос.
– Да, конечно! – гордо ответила Ксения, и у нее загорелись глаза. – Мама научила меня всем языкам, какие знала сама. И лютенский очень похож на словский.
– Тогда о чем мы тут спорим? – усмехнулась Джоанна, перейдя на язык Лютении. – Все, что от тебя требуется, – улыбаться. Это на всех языках одинаково, – и она широко улыбнулась, как на приеме. – Улыбайся, побольше молчи и будь милой. Осанка у тебя королевская, держишься ты с достоинством, как и подобает особе королевской крови… Что еще нужно? В конце концов, пусть все считают тебя немного загадочной – женщине это не повредит. А потом я сменю тебя, и ты сможешь благополучно вернуться в свою добрую старую Англию, как ее все называют, к этой своей… ой, прости.
Джоанна виновато умолкла. И через пару секунд заговорила снова – совсем другим тоном:
– Разумеется, я тебе заплачу. Заплачу за то, что ты сделаешь для меня – для нас с Робертом. Дай подумать, в английской валюте… в английской валюте я могу тебе дать сотню… нет, двести фунтов!
– Двести фунтов? – выдохнула Ксения, прижав руки к груди. Это было больше, чем она заработала бы за годы у миссис Беркли!
– Я могу потратить двести фунтов, не вызывая лишних вопросов, – потупившись, пояснила Джоанна, – и кроме того, если ты действительно стеснена в средствах, Роберт – лорд Граттон – тебе поможет. Он будет так благодарен тебе за то, что мы сможем провести эти десять дней вместе, что скупиться не станет!
– А как ты с ним познакомилась? – внезапно с улыбкой спросила Ксения. Ей и в самом деле это интересно было узнать.
Джоанна, умилившись ее простодушию, улыбнулась в ответ. Ей про деньги, а она…. Улыбка одной была отражением улыбки другой, но с разной «начинкой».
– Роберт был послан в британское посольство в Словии по делам. Мы встретились. И влюбились, вот и все!
– А дальше? Он что-то предлагает сейчас?
– Он готов к тому, чтобы я с ним сбежала, и он готов бросить свою дипломатическую карьеру.
– А ты?
– А что я? Как я могу отказаться стать королевой? Кроме того, папа… Он бы меня убил!
– Моя мама никогда не жалела, что сбежала с папой. Я же тебе говорила! И повторяю. Они любили друг друга так сильно, что…
– Пока что я решаюсь только на десять дней с Робертом… Ну давай же, Ксения, быстрее переоденемся! Мои фрейлины вот-вот объявятся на пороге!
– Ты не можешь… так со мной поступать… Джоанна! – слабым дрожащим голосом возмутилась Ксения, услышав про фрейлин. – Что еще за фрейлины и что они обо мне подумают?
– Ничего не подумают! – Джоанна с досадой дернула себя за локон. Но было видно, что она была бы рада схватить за волосы Ксению. – Единственная опасная персона – баронесса фон Абсихт. Она прибыла со мною из Словии. Пронырливая старушенция! Но даже ей вряд ли придет в голову, что мы с тобой впервые встретились только что.
– Да уж, кто бы мог в это поверить, – согласно кивнула Ксения.
– Как в бульварном романе! – блеснула познаниями Джоанна. – Я один такой прочитала украдкой от мамы, она мне их не дает, но я бы не против… Она строго следит за моим чтением… О чем это мы тут болтаем? Мне нужно рассказать тебе о своей свите.
– Я… О, Пресвятая Дева Мария! Я не могу, Джоанна!