Любовь с привкусом мандарин - стр. 6

Но до магазина я не дошел, остановился на полпути, до слуха настойчиво доносилось, то ли какое-то мяуканье, то ли крик и плач ребенка. Оглянувшись по сторонам, понял, что звук этот, скорее всего, исходил из старого парка или из соснового бора, что находился за ним. Во дворах где-то тут была школа, поэтому, возможно, какого-то бедолагу сейчас обижали. Нет, я не супергерой и не стремлюсь спасать всех подряд, просто в школе, в младших классах мне приходилось туго, дети бывают очень жестоки к тем, кто хоть чем-то отличается от них. Поэтому мои очки, худосочное тогда телосложение и стремление к знаниям порождало в них агрессию, и я огребал. Сейчас это называют модным словом буллинг, тогда называли по-простому – травлей.

Чертыхнувшись, обогнул угол здания и пошел на звук.

Бедный ребенок висел на заборе, зацепившись пуховиком за железные прутья, и ревел навзрыд. Судя по розовой шапке и длинным белокурым волосам, это была девочка. Подошел ближе.

– Эй, бедолага, не реви, сейчас сниму, – встав на нижнюю перекладину, одной рукой держась за забор, второй подхватил ребенка, приподнимая, чтобы освободить. Кто ж тебя туда закинул-то в мороз? Или, может, убегала от кого?

– Ты как? Нормально? Кто обидел? – спросил, поставив беднягу на землю и немного придерживая, чтобы не упала.

Спасенная вскинула голову, и в свете уличного фонаря на меня уставились два блюдца зеленых, заплаканных глаз. К моему полному удивлению уже мне знакомых. Твою ж левую. Серьезно?

– С-спасибо, – заикаясь, произнесла Смирнова, еще совсем недавно вопившая в моем кабинете. Из-под нелепой вязаной шапки выбивались белокурые кудри, вид растрепанный, лицо зареванное, дрожащие бледные губы, то ли из-за истерики, то ли из-за холода. – Вы как тут ок-казались? – глазища распахнулись еще шире, и она громко икнула. Это был самый глупый вопрос, который она сейчас могла озвучить.

– Видимо, твоими молитвами, – ответил, рассмеявшись, а Смирнова нахмурилась еще сильней и, не снимая варежки, попыталась запахнуть расстегнутый наполовину пуховик, – получилось плохо. Но девушка, вероятно, решила поскорее покинуть мою компанию, поэтому не обращала на свой вид никакого внимания и сделала неосмотрительный шаг в сторону брошенных у забора вещей. Оступилась. Поймал за руку, не давая упасть, и сам поднял ее сумку и пакет.

– Благ-года-р-рю, – снова заикаясь и стуча зубами, пролепетала Дарья, принимая из моих рук свои вещи.

– Пошли, в машине отогреешься.

– Я т-тут нед-далеко живу. Сама дойду.

– Пока дойдешь, в реальную Снегурочку превратишься. Пошли, отвезу.

Шла она медленно, ковыляя и едва не заваливаясь назад при каждом шаге.

– Ноги сильно замерзли? – предположил, смотря, как она странно перебирает ногами.

– Д-да, н-нет, – раздалось тут же почти без паузы, заставляя мои брови вздернуться от такой неопределенности. – Каблуки сломала, – наконец определившись с причиной, произнесла девушка, и очередной раз поправила съехавшую набок шапку.

– Каблуки сломала, на заборе повисла. Смотрю у тебя очень насыщенный приключениями вечер, – отчего-то вся эта ситуация теперь вызывала во мне смех.

– Ага, еще с работы уволили, – и она покосилась на меня. Покосилась всего на мгновение, но этого было достаточно, чтобы она очередной раз споткнулась и едва не пробороздила носом ледяную наледь на тротуаре. Поймал. Снова получив «с-сп-пасибо». Не человек, а катастрофа ходячая.