Любовь под запретом - стр. 26
Отправляемся на пикник к ручью. Ну как отправляемся… Она большим желанием не горит, но в доме ей одиноко и скучно. Вижу, что считает меня не лучшим вариантом для общения. Но всё же немного ко мне потеплела. Вообще-то я умею нравиться, просто с самого начала наше общение не заладилось: её заинтересованность отцом раздражала. Впрочем, как и теперь. Что она в нём нашла? Он ведь старше её на столько лет!
Располагаемся у ручья. Вижу, что Алисе нравится. Всем девчонкам, которых я сюда приводил, нравилось, она не исключение.
– Здесь живописно, – выдыхает.
Улыбаюсь:
– Прямо с языка сняла!
Расстилаем плед. Она помогает распаковывать и расставлять еду. А я между делом рассматриваю девушку. Не думаю, что составит труда очаровать её. Она наивная и уж очень доверчивая.
– Серёжа, можно спросить? – несмело интересуется.
– Да. Спрашивай, мы же договорились.
– Почему твоего отца зовут Ворон?
Вот опять она об отце! Неужели не переставала всё это время думать о нём?
– Вор он, отсюда и погоняло… С детства прицепилось, когда яблоки у соседа воровал. Сосед так и кричал его матери: «Витька твой – вор он!» Так и прозвали «Ворон».
Развенчиваю «идеальный» образ отца в её голове, не вдаваясь в подробности его криминального прошлого. Протягиваю ей бокал вина.
Она отрицательно мотает головой:
– Нет, я не буду.
– Эй, так не пойдёт! Я что, один пить буду?
– Я попью водички. Не настаивай. Не буду.
Так и хочется что-нибудь язвительное сказать, да не могу. Мне ведь нужно её соблазнить, а не отпугнуть.
Отставляю бокал в сторону. Улыбаюсь:
– Что же, я тоже пить не буду. За компанию.
Едим, разговариваем о музыке, какие исполнители и группы ей и мне нравятся. Рассказываю, на каких масштабных шоу был. Особенно о тех, которые я за границей посетил, пока находился на обучении.
– То есть, ты английский знаешь в идеале? – интересуется.
– Да. Почти пять лет в Англии прожил, – без энтузиазма произношу.
– Так говоришь, будто тебе там не нравилось, – делает вывод.
Внимательно на неё смотрю:
– Скажем так, у меня на родине были свои интересы. А за границу меня сослали.
– Ты неформал! – Алиса хихикает. – Я никогда не слышала, что Европа – место каторги!
Смеюсь, наклоняюсь к ней ближе:
– Ты историю не знаешь? Европа – место концлагерей!
Заинтересованно смотрю на неё, «подбиваю клинья», а она смущается от моего внимания.
Обольстительно улыбаюсь:
– Но вообще-то, согласен, я редкое явление!
Она отводит глаза, намеренно разрывая зрительный контакт. Но произносит:
– Да, ты лучше, чем можешь казаться.
Неожиданно! Усмехаюсь:
– Ты тоже!
Она смотрит на меня своими большими глазами. Разглядываю её. А она ничего! Продолжаю гипнотизировать её взглядом. Наклоняюсь. Готов поцеловать, а она отстраняется.
Обхватывает себя руками:
– Поздно уже. Пора возвращаться.
Хмыкаю. Досадно, конечно. Но не настаиваю. По-любому отец узнает, что она была со мной на пикнике у ручья. А для чего я девушек сюда вожу, все знают…
Поднимаюсь:
– Пойдём. Обратно. Раз пора.
Алиса дарит благодарную улыбку. Не понимает, что уже подставилась. Никто не поверит, что она со мной здесь не трахалась. Дополняю штрих – «по-дружески» взлохмачиваю ей волосы.
– Эй, ты что делаешь?
Она пытается привести в порядок локоны, а я смеюсь.
– Мышонок, поверь, так будет лучше.
Глава 7
Виктор
Подъезжаем к дому ближе к вечеру. Голова занята делами. Выхожу из машины, делаю пару шагов к дому, как замечаю идущих по дорожке сына и Алису. Смеются, разговаривают, как будто сто лет знакомы. В руках Сергея корзинка. На пикник водил девушку? Опять за старое! Волосы у Алисы растрёпаны. Крепко стискиваю челюсть. Внешне сохраняю спокойствие, а внутри нарастает недовольство.