Любовь под снегом - стр. 21
Я сейчас приближаюсь к курортной зоне Черноморского побережья и много часов буду двигаться вдоль нее. Обожаю море. Пусть сегодня оно будет холодным и темным из-за мрачных туч, а не лазурным и сверкающим, как летом, но я все равно его люблю и буду рада хотя бы вдыхать полной грудью его свежий соленый аромат. Был бы деда сейчас со мной…
На меня опять накатывает. Если это не страх одиночества, то тоска. Наверное, себя жалко. У меня же сразу и обожаемого дедушки не стало, и второго человека, который уже сделался дорог, но внезапно как бы тоже умер - для меня.
И я опять еду и тихонько плачу, точно не зная сейчас, по кому. Это как бы два полюса – с одной стороны любимый дед, с противоположной – ненавидимый Крыс, а я между ними, точно посередине. Замечаю, что если вспоминаю одного, сразу же вижу мысленным взглядом и второго, помимо воли.
В памяти сами собой всплывают картинки того, что я старалась и уже надеялась забыть: мы на даче – втроем. У мангала – втроем. В домике прячемся от внезапного дождя – втроем! А теперь я совсем одна! Поэтому так больно, словно кто-то жестокий гвоздем ковыряет в груди. Смахиваю слезы.
Я уже почти считала этого самого, которого больше не могу называть по имени, своей семьей. Хотя не знала точно, как подойти к нему и что можно сказать. У нас было всего лишь несколько касаний рук, обжигающих, словно электрический ток, но мне хотелось думать, что они были неслучайны.
Я даже сейчас помню каждое из них, во всех подробностях. А еще помню, как он на меня смотрел, слегка улыбаясь. Я вижу его лицо прямо сейчас, на кузове машины, идущей передо мной, и на фоне пирамидальных тополей, когда поворачиваю голову влево. И даже на фоне неба и моря – справа.
Его взгляд уже сразу невозможно было выдержать - со мной начинало твориться что-то невообразимое – я краснела до слез, чувствовала туман в голове и слабость в ногах. А потом вдруг хотелось петь, смеяться и танцевать. Он все это точно видел и улыбался!
А когда он называл меня по имени, это были самые прекрасные звуки на свете. Его голос, низкий, но гибкий, то бархатный, то хрипловатый - доставал до самого сердца. А еще этот человек удачно шутил – мы с дедом покатывались от хохота. Я не смогла это забыть; вспоминаю, переживаю и перечувствую все это снова и снова.
Тогда я пыталась представить себе, каковы наощупь его могучие плечи, плотно обтянутые футболкой, до невозможности мускулистая грудь и все остальное. Мне так хотелось прижаться к нему, ощутить его тепло и вкус его губ на своих. А тут еще дедушка со своим «присмотрись к парню»…
Я понимала, что желаю этого человека, как женщина и была готова к тому, что он стиснет меня в объятиях и сделает все, что нужно, сам. В любой день, когда сочтет нужным. Он намного старше, а значит, он знает, как можно выразить настоящую любовь так, чтобы унять этот пожар в груди и в животе, чтобы никому не было плохо потом.
Он не мог не заметить моего отношения к нему, внимательно глядя на мое лицо и глаза. Но он так и не сделал этот первый шаг, и слава Богу. Потому, что готовился к предательству. Его, очевидно, радует другое. Мы из разных миров, мне его ни за что не понять.
Замечаю, что у меня сейчас все расплылось перед глазами из-за слез. Так нельзя за рулем! Каждый водитель на дороге должен быть спокойным и собранным, таким, как Семен. Шлепаю себя по щекам, до боли, чтобы отвлечься. Все, хватит страдать! Напридумывала себе всякого, теперь сама от этого и мучаюсь. Не было ничего. Ни-че-го. И никого.