Любовь по завещанию - стр. 8
Голоса и шаги эхом отдавались в коридоре.
– Джейн! Ты здесь?
Влетев в комнату, Сесили так порывисто стиснула в объятиях Джейн, что у той едва дыхание не перехватило.
– Я говорила Бексу, что ты пошла вниз, но он заверил, что ты, наверное, безумно горюешь и не хочешь нас видеть, – тараторила Сесили, – а я сказала, что это глупость, что ты бы пальцем не пошевелила из-за Фре… Ох, тут Монфор, и он ужасно рассердится на меня!
С апломбом записной шалуньи Сесили отцепилась от Джейн и присела в заученном реверансе:
– Ваша светлость. – Поднимаясь, она лучезарно улыбнулась герцогу.
Не в первый раз Джейн восхищалась тем, как кузине при таком поведении всегда удавалось избегать неприятностей. Герцог посмотрел на Сесили сверху вниз, но она только бровью повела. Ее темные глаза светились умом и весельем.
– Сесили, – одернул ее Бекнем, следом вошедший в комнату. – Буду тебе очень обязан, если ты воздержишься мгновенно выкладывать все то, что взбредет тебе в голову.
– Но я этого не делаю. Уверяю тебя, Бекс, ты бы в ужас пришел, если бы я действительно говорила все, что у меня на уме.
Бекнем стиснул зубы.
– Этой особе придется научиться себя вести, прежде чем она соберется выезжать в следующем году, – сказал он герцогу.
– Не имею ни малейшего желания представить леди Сесили ничего не подозревающей публике без соответствующей подготовки, – едва заметно улыбнулся герцог. – Розамунд проследит за этим, не так ли, дорогая?
– Конечно, ваша светлость. – Тон ее был серьезным, но глаза весело поблескивали.
– Восхищаюсь твоей силой духа, – сказал Бекнем. Он окинул Сесили взглядом от темных локонов до носочков туфелек. – Ей требуется хорошая выучка.
– Ты говоришь обо мне как о лошади, – фыркнула Сесили.
– Вовсе нет. Я очень уважаю лошадей.
Бекнем отвернулся, строгое выражение его лица смягчилось, и он протянул руки к Джейн. Она ответила ему быстрым нежным объятием. Бекс всегда напоминал ей большого черного медведя – такой огромный, теплый, но яростный, когда инстинкт борьбы берет верх.
– Фредерик был хорошим человеком, – сказал он, подсознательно повторив менее искренние чувства Монфора. – Все будут по нему тосковать.
Джейн кивнула, высвободившись из его рук:
– Спасибо. Да, по нему будут тосковать.
«Только не я». Нет, в этом она никогда не признается.
– Может быть, сядем? – попыталась развеять напряженную атмосферу Розамунд.
Бережно проводив Джейн к кушетке, она села рядом.
Милая Розамунд. Она демонстрировала свою поддержку и любовь без причитаний о молодости Фредерика, без печали от его ухода. Джейн ценила это так же, как восхищалась спокойной скромностью, подчеркивающей ошеломляющую красоту кузины. Розамунд всегда облегчала жизнь окружающим. В отличие от Джейн, которая порой приводила всех в замешательство своей неожиданной прямотой.
Появившийся в гостиной поверенный Фредерика засыпал присутствующих многословными извинениями и жалобами на толчею карет. Герцог, поприветствовав, проводил его к письменному столу, оба о чем-то тихо заговорили. Поверенный перелистал страницы и аккуратной стопкой положил на стол.
Бекнем выбрал кресло рядом с Розамунд и Джейн. Подавшись вперед, он пробормотал:
– Как я понимаю, ни Ксавье, ни Эндрю не соизволили явиться.
– Конечно, нет, – фыркнула Сесили, плюхнувшись между Джейн и Розамунд. – Мы не видели Эндрю с тех пор, как он вернулся из Египта. Ксавье… – Она пожала плечами: – Кто знает? Мне на это наплевать.