Любовь по-немецки - стр. 23

Не сразу, но Макс понял в чем было дело:

- Что они сказали тебе, Катья?

Катя покачала головой и не произнесла ни слова. Ей было не по себе от слов, что сказали подростки в ее адрес. Это было ужасно.

Нойманн ощутимо сжал руку Кати, привлекая к себе внимание:

- Ты обидишь меня, не сказав правду. Я хочу знать, где я допустил ошибку и нужно ли было заставлять их извиняться!

- А они и извинились, увидев тебя, Максимилиан. Обидели, но извинились. Спасибо тебе, - Катя посмотрела в голубые глаза Нойманна, а затем отвернулась.

- Что они тебе сказали? – настойчиво повторил вопрос Нойманн, предчувствуя неладное, - ладно, тогда по-другому спрошу. Это связано с тем, что я немец?

- Связано, - ответила Катя, хотя у самой ком в горле стоял, - но это не стоило того, чтобы связываться с нашей полицией, поверь мне.

Макс резко замолчал. Он все понял, а затем отчитал ее за то, что укрыла от него правду, и произнес:

- Такие слова позволяли себе немногие. В те годы так, не разбираясь ни в чем, люди прозывали девушек, так или иначе связанных с немцами во времена войны. Даже если это не девушка, а немец проявил симпатию – было неважно. Это уже считалось клеймом. Сейчас же такие слова – признак недалекости, максимализма и ужасной глупости.

Макс притянул к себе Катю. Водитель был увлечен дорогой, за сидением пару не было видно, и Макс позволил себе вольность – он обнял Катю за плечи и заставил положить ее голову себе на плечо.

С этой девушкой он был сам не свой.

8. Глава 8

В назначенное время и назначенный час Катя была у ворот отцовского дома. Перед ней открылся вид на роскошный особняк, в котором много лет назад они жили одной семьей – папа, мама, старший брат Вадим и она, Катя.

Когда все успело настолько кардинально поменяться? Когда начался процесс, ведущий к разводу? Почему после развода мама приводила мужчин к себе домой, фактически заставляя уходить еще несовершеннолетнюю дочь к бабушке? Катя не знала, как ее семья пришла к такой жизни и что случилось в те злополучные далекие годы. И вот теперь у четырех ранее близких людей – своя дорога.

Охрана пропустила девушку, поздоровавшись с нею. Василий Геннадьевич уже многие годы занимает пост начальника охраны у Морозова Алексея, и он всегда уважительно относился ко всем членам семьи. В частности, он привязался к тогда еще маленькой девочке по имени Катя, над которой иногда по-отечески подшучивал. К тому же, зарплату владелец крупной сети торговых предприятий Морозов-старший всем своим работникам платил достойную.

- Добро пожаловать в дом, Екатерина Алексеевна, - добродушно поприветствовал Катю начальник охраны.

- Не стану скрывать, но, вероятно, из этого дома по мне искренне скучали только вы, Василий Геннадьевич. Здравствуйте.

Грустно улыбнувшись, Катя направилась внутрь. Василий Геннадьевич смотрел ей вслед с такой же печальной улыбкой. Он все прекрасно знал и видел.

Алексей Морозов появился из ниоткуда - он зашел в дом следом за Катей, а его руки были перепачканы в земле. Как и всегда, он возился в огороде, Морозов-старший называл это хобби и считал способом отвлечения от работы.

От него не последовало даже приветствия, Катя не говорила уже о родных объятиях или отцовской улыбке. Девушка, конечно, на многое не рассчитывала и готовилась сама подобающе встретить отца, поприветствовать Морозова Алексея Николаевича и даже обнять, но он не позволил ей такой роскоши. Прошел мимо – быстро, молниеносно.