Любовь по-драконьи. Вторая часть - стр. 28
– Ты меня прогоняешь? – недовольно задрал левую бровь дракон.
– Какая проницательность! – ехидно протянула я, потуже затягивая халатик, чтоб наверняка.
– Тебе не кажется, что ты забываешь свое место, женщина?
О, как мы заговорили! Не иначе как драконьи замашки взяли верх над разумом?
– Какое? – вызверилась я. – На коврике у твоих ног? Так меня, судя по всему, оттуда уже потеснили!
– Марина, не хами! – начал всерьез злиться он. – Как ты со мной разговариваешь?
– Так, как ты того заслуживаешь! – выплюнула я, кулаком стирая слезы. Неужели после всего, через что он заставил меня пройти, так сложно просто обнять и проявить внимание? Пожалеть на худой конец!
– Не вынуждай меня применять к тебе меры, – играя желваками, процедил Свэн.
Гадать, какая муха его укусила и с чего он вдруг стал так со мной обращаться, не стоило. Ночная кукушка сделала свое дело. Такая кроткая, во всем послушная, такая нежная и такая драконица! Пара вскользь брошенных фраз о том, что человечка обнаглела, намек на то, что такой мужчина достоин не только уважения, но и поклонения с благоговением, и вот он результат: Свэн начал требовать от меня такого же поведения, как у женщин их народа, забыв о том, что в человеческих семьях царит равноправие.
– Я тебе не драконица, чтобы меня наказывать, и не наложница, чтобы смешивать с грязью! – гордо выпрямив спину, заявила я.
– Ошибаешься, милая, ты именно наложница, – недобро усмехнулся Свэн и добавил: – И кажется, тебе об этом нужно напоминать.
С этими словами он больно схватил меня за руку и поволок на женскую половину. Там Свэн зашвырнул меня в первую попавшуюся пустую комнату и закрыл решетку.
– Посиди-ка здесь, подумай о своем поведении, – бросил дракон напоследок.
Я подумала. Увы, но выводы мне не понравились. Закрывая на многие странности глаза, я не обращала внимания на то, что Свэн меняться начал уже с первых дней моего пребывания в Истарионе. Куда-то стал испаряться весь его демократизм в отношениях, который он приобрел, живя среди людей, все чаще ящер вспоминал так ненавистные ему ранее традиции, утверждая, что «вековые устои надо менять постепенно, а не рушить на корню», и начинал командовать, требовать подчинения или что-то мне запрещать. Я потакала, соглашалась и от многого отказывалась ради него, потому что любила до безумия и старалась понимать и поддерживать Свэндала во всем, даже на Шаризу в его постели согласилась, чтобы не ссориться, а он, похоже, мои уступки воспринял как слабость. Драконы не уважают слабых, они их уничтожают, пусть порой и неосознанно. Этот инстинкт был вшит в этих крылатых ящериц на уровне подсознания: выживать должны только сильнейшие!
Когда Свэн явился ко мне на следующий день, то получил холодное:
– Я тебе не вещь и не собираюсь терпеть такое к себе отношение!
– Да? И что же ты сделаешь?
– Уйду от тебя, – запальчиво заявила ему.
– Ну попробуй, – хохотнул Свэн и вновь закрыл решетку, уйдя на этот раз на несколько дней, в течение которых меня даже не кормили.
«Распоряжений не было», – мерзко улыбалась Итэль, и только одна из наложниц Шана втихаря просовывала мне сухарики и вяленые фрукты через решетку по ночам. За это самоуправство Итэль потом, конечно, получила нагоняй от сына, но, как они умели, драконица притворилась глупой виноватой курицей, и Мессир ограничился лишь устным выговором. Я бы ее отлупила, видит Богиня-Мать, но моего мнения не спрашивали.