Любовь на руинах - стр. 36
- Это - ерунда, Рыжая, заживет, как на собаке. Тем более у меня тут есть кое-что, - он сходил в другую комнату и вернулся с матрасом. - Сейчас будет просто царское ложе.
Я разулась. Сидела, задумчиво глядя на то, как он располагается в метре от моей постели.
- Я не поняла. Ты что, здесь собираешься спать?
- А что? Ты против?
Ага, только что сама ему кровать свою предлагала, а сейчас возмущаюсь тем, что рядом ляжет. Но ведь где-то в глубине души я хотела услышать предложение лечь вместе... Я бы не согласилась. Ни за что. Нет? Но пусть бы хоть предложил!
- Ну-у, в общем-то, я даже за.
Думала, что заснуть не смогу с таким-то соседом рядом, да еще и под аккомпанемент медведеподобного храпа, но начала проваливаться в сон сразу же, как только моя голова коснулась подушки. Мне даже уже начало что-то сниться и тут я услышала:
- Рыжая, мне никак не дает покоя один вопрос - почему ты меня Славой зовешь?
Неудержимо заулыбалась в подушку:
- Слава - это "славный", хороший, добрый, значит. А Яр - ну, яростный, что ли? Мне "славный" больше нравится. Но если ты против, буду звать тебя Ярославом.
Он долго молчал и когда я уже не ждала ответа, вдруг услышала:
- Зови, как тебе нравится. Меня мама Славой звала когда-то... в той, другой жизни.
18. 18.
Никогда не испытывал проблем с засыпанием, да и со сном, в принципе. Но сейчас заснуть не мог. Плечо болело. Тело устало до безобразия - почти весь день в машине! Завтра нужно ребят за руль по очереди пускать, иначе с моей рукой далеко не уедешь. Но ведь мне не впервой терпеть - бывали ранения и похуже, чем сейчас. Только вот Рыжая не давала покоя.
...Давид рассказал о том, как выйдя во двор, они со Странником увидели меня и Рыжую целующимися. Блядь, я так увлёкся, что даже не заметил их! Давид предупредил, что Странник в бешенстве, что, не сдержавшись, он угрожал убить "неверную", а заодно с нею и меня. Такие вещи, по моему мнению, нужно решать сразу. Поэтому, отправив Зою в дом, я позвал этого козла. Разговор вышел коротким, но содержательным:
- Давай, высказывай свои претензии, - я честно старался не выходить из себя и разговаривать спокойно.
- Это моя женщина, - он насупился и смотрел из-под бровей.
- Она знает об этом? Ты ее спрашивал? Что-то утром я не заметил, что она была рада тебя видеть! - не понимал причины, но меня задевал этот разговор, как если бы речь шла о близком, нужном мне человеке, как если бы эта женщина была моей.
- Я, конечно, слышал, что у группы Антона Жука есть проблемы с бабами, но это - не повод зариться на чужое.
Это было правдой. Изначально Антон предпочтительнее брал в свою команду мужчин. Он был бывшим военным, всю жизнь занимался обучением молодых призывников. Ни детей, ни жены, ни дома. Для Антона в мире, пережившем страшнейшую катастрофу, изменилась только картинка, да уменьшилось количество подчиненных (и исчезли начальники). То есть, по большому счету, для такого, как он - новые условия жизни были вполне приемлимы. Иногда, общаясь с ним, мне казалось, что ему даже нравилось жить так, его все устраивало, именно к подобному Антон и готовился всю свою жизнь. Женщины у нас были. Но их было недостаточно. На почти две тысячи разновозрастных мужиков - всего порядка тысячи баб. Но никому не запрещалось приводить женщин из вне. Хотя, да, это было не так-то просто. Элементарно потому, что каждая группировка в городе жила обособленно, мало кто контактировал с другими, по большей части, наоборот, враждовали. Вынуждены были враждовать.