Любовь на американских горках - стр. 12

Месяцев через пять Володя стал отлынивать от секса. Сначала он делал это редко, ссылаясь на плохое самочувствие или усталость от работы, а потом всё чаще и чаще. Он даже сам теперь стал задерживаться на работе (он к тому моменту дослужился до начальника IT-отдела в банке), хотя Алёна готова была уделять вечерние часы семейным вечерам и любимым мужем. Увы, такие случаи у нас принято называть «не мужик», хотя – будем честны – любого, даже самого любящего и выносливого человека можно утомить и «затрахать», так что ему уже ничего больше не захочется.

Алёна обижалась, подстраивалась, делала ему соблазнительные сюрпризы. Однажды она заказала эротическое бельё в секс-шопе, хотя делать ей это было ужасно стыдно. Такое «под зайчика»: стринги с пушистым хвостиком, ушки, пушистые манжеты и бюстгальтер, в который она еле поместилась (покупать бельё без примерки – это, согласитесь, та ещё лотерея).

Увидев Алёну в этом наряде, Володя засмеялся, и она обиделась. Он сразу её обнял.

– Прости, ну правда, смешно. Ты как зайчик, который скачет по сцене и кладёт под ёлку подарки на новый год. Я себя чувствую 5-летним мальчиком на утреннике.

Он взял одеяло и укутал её, чтобы не мёрзла, прижал к себе.

– Не обижайся.

Мда. Это было грустно. Но как на него обижаться?

Алёна проснулась в поту, от собственного крика.

– Ужас… это бред… это приснилось, – говорила она сама себе, тяжело дыша. Мозг ещё продолжал по инерции «додумывать» ночной кошмар, который её разбудил.

Там были они с Володей, она зачем-то оделась в шкуру медведя, а ещё там было море, которое поднялось волной и так и застыло, вот-вот обрушится – и никак не накрывало. И Алёна видела в этой волне, прямо перед собой стаю мелких блестящих рыб и белого дельфина-афалину.

– Фух.

Алёна потёрла виски и лоб ладонями. В комнате было душно, хотя она оставила окно приоткрытым на ночь, в режиме микро-проветривания.

Алёна скинула одеяло и опустила ноги на паркет. Весь ремонт в квартире был современный, и лишь на полу она оставила старый добрый паркет-«ёлочку» – его только переложили заново, чтобы не скрипел. Этот пол напоминал ей о детстве в панельной девятиэтажке, когда всё ещё было впереди, всё казалось прекрасным и возможным, и желания всегда исполнялись – стоило написать об этом Деду Морозу или доброй фее. М-да, теперь-то письмо никому не отправишь: «Хочу, чтобы муж снова был рядом».

Алёна встала и босиком потопала в ванную.

На первый семейный Новый год они с Володей всё-таки поехали в путешествие, поближе к экватору: Алёна хотела для них с мужем самого лучшего, а не эту холодную слякотную Москву, где к концу декабря шёл мокрый снег с дождём, и было не ясно, наступит ли вообще зима. Выбрали (вернее, Алёна выбрала) Кубу, где узкий полуостров Икакос вдаётся на 20 километров в атлантический океан. Этот курорт называется Варадеро. У Володи на второй день после прилёта высыпала краснота по всему телу – аллергия на тропическое солнце, – и он пару дней вынужден был сидеть в бунгало на берегу, а если выходил, то весь укутанный с головы до ног. Алёна обижалась, как будто он сделал это специально, и уходила купаться и гулять одна.

– Солнц, ну давай я сейчас намажусь пятидесяткой, укутаюсь, и мы поедем в город, – говорил Володя.

– Нет уж, не стоит рисковать. Сиди болей. Мало ли что у тебя ещё расклеится от хорошей погоды, – отвечала Алёна, брала плетёную сумку через плечо и отправлялась на прогулку одна.