Любовь леди Эвелин - стр. 22
Но взять в такое заведение Эвелин?
Немыслимо.
Взгляд Джека остановился на ее лице. Золотистые волосы были собраны в пучок, но строгая прическа лишь подчеркивала необыкновенный разрез кошачьих глаз, мерцавших голубым светом.
Внезапно его охватила ярость к Рэндольфу Шелдону, за которого Эвелин собиралась выйти замуж.
– И все-таки я пойду один, – повторил Джек. – Когда вернусь, все расскажу.
Эвелин выпрямилась.
– Нет, я пойду с вами или одна.
– У вас нет выбора, Эви.
Она смело встретила его строгий взгляд.
– Вам должно быть известно, Джек, что я не люблю повиноваться нелепым приказаниям. Пусть это и опасно, но я хочу увидеть Рэндольфа. И увижу его.
Еще бы, подумал он. Эвелин согласна подвергать себя опасности, лишь бы помочь своему возлюбленному. У Джека заныло в груди. Ни одна из его бывших знакомых не стала бы рисковать собой ради него.
Неужели он ревнует?
Глупости! Просто он привык к жесткому, холодному миру криминальной юстиции, и ему сложно понять душевный мир Эвелин.
Должно быть, она посчитала, что он почти готов согласиться с ней, потому что вдруг перегнулась через стол и тронула его руку.
– Пожалуйста, поймите, Джек. Я не думаю, что это настолько опасно. Ведь там будете вы, Саймон и Рэндольф.
Джек перевел взгляд на ее нежные тонкие пальцы. Она все равно поступит по-своему. Она пойдет туда одна, а без него ей вряд ли удастся покинуть это гиблое место в целости и сохранности.
– Хорошо, – ответил он, – я, пожалуй, соглашусь, но лишь потому, что не хочу, чтобы ваш отец страдал, случись с вами что-нибудь плохое, если вы отправитесь туда одна.
Эвелин убрала руку, и на ее губах появилась загадочная улыбка.
– Все будет в порядке, Джек. Вот увидите.
Джек перевел взгляд с ее голубых глаз на пухлую нижнюю губу, изогнутую в чувственной улыбке, и кровь прилила к его голове. И уже в который раз он подумал, во что он ввязался. Стоит ли игра свеч?
Сложнее всего было выбраться из дома незамеченной. Эвелин заявила, что не очень хорошо себя чувствует, и после раннего ужина удалилась в свою комнату. Отослав служанку, она принялась беспокойно мерить шагами спальню.
За закрытыми шторами светило вечернее солнце, и на тумбочке горела одинокая свеча. На кремовые стены падали причудливые, призрачные тени.
Все в доме было подчинено строгому распорядку, которого много лет придерживался отец Эвелин. Знакомое поскрипывание деревянных половиц заставило ее остановиться и прислушаться к тяжелым шагам отца на лестнице. Лорд Линдейл направлялся в библиотеку, где примется за чтение научных книг, поужинает принесенной на подносе едой и останется до полуночи. Слуги, в том числе миссис Смит, Джанет и Ходжес, станут заниматься своими обычными обязанностями и до вечера не покинут кухни. Только слуга отца будет находиться поблизости, чтобы помочь лорду Линдейлу лечь в постель.
Эвелин еще пять минут походила по комнате, то и дело поглядывая на стоящие на каминной полке часы.
Четыре часа.
Убедившись, что ей наконец-то удастся выскользнуть из дома незамеченной, она бросилась к шкафу. Просунула руку за стенку и вытащила оттуда припрятанное заранее платье.
Вытряхнула прочную черную ткань и оглядела наряд. На миг ее охватило чувство вины. Однако мысль о Рэндольфе помогла ей взять себя в руки.
Платье принадлежало Джанет, и Эвелин стащила его из прачечной, пока никто не видел. К счастью, месяц назад, еще до того, как ей пришла в голову мысль позаимствовать наряд своей служанки, она купила ей несколько новых платьев. У Эвелин не было подходящей для «Петуха и быка» одежды, а ведь она пообещала Джеку нарядиться соответствующим образом.