Любовь или действие - стр. 54
– Илья, блин, вылезай оттуда! – приказала Ленка.
Как назло, вокруг не было ни души, поэтому Ленка смирилась с тем, что рассчитывать придется только на свои силы. Она подбежала к Илье и обхватила его руками, как будто в случае чего смогла бы удержать его, а не полетела бы за ним следом.
– Илья! – повторила Ленка уже дрожащим голосом, прижавшись щекой к его спине. – Прекрати меня пугать!
– И чего ты боишься? – спросил он все с той же невозмутимостью.
– Что ты упадешь, блин!
– Так ты же меня ненавидишь, наоборот, радоваться надо.
– Я предпочитаю ненавидеть тебя, когда ты живой!
– Звучит почти как признание в любви, я растроган, – усмехнулся Кириленко.
– Хорошо, хорошо, – сдалась Ленка. – Мне не плевать на тебя, только, пожалуйста, вернись сюда!
– Точно не плевать?
– Точно!
– Ладно, – согласился Илья.
Он повернулся к ней лицом, и тут произошло то, чего боялась Ленка: его нога сорвалась с каменного выступа. В ее восприятии все происходило как в замедленной съемке: короткий крик, испуг, промелькнувший на его лице, ее истошный вопль, и сердце, которое, кажется, перестало биться от ужаса.
– Илья! – крикнула Ленка, попытавшись схватить его за локти.
Перегнувшись через перила, она смотрела, как Кириленко повис на руках, и в ее глазах блестели слезы. К счастью, одной стопой он все еще упирался в основание моста, поэтому обратно забрался без труда и хитро улыбнулся.
– Вот теперь точно верю, что не плевать, – сказал Илья и наконец перебрался на тротуар.
– Ты это специально сделал? – спросила Ленка тоном, который не предвещал ничего хорошего.
От страха ее била мелкая дрожь, как будто температура на улице была минусовая, а вот Кириленко чувствовал себя прекрасно и непринужденно улыбался. Все-таки он остался таким же неисправимым идиотом. Перепугал ее до смерти только ради того, чтобы повеселиться, и был очень доволен своей выходкой. Разве можно после такого относиться к нему серьезно?
– Прости, Лель, но это единственный способ до тебя достучаться, – сказал Илья и щелкнул ее по носу.
Жаль, что поблизости не было ничего тяжелого, иначе Ленка тоже попыталась бы достучаться до него, точнее, до его мозга, в существовании которого она все еще сомневалась.
– Сильно испугалась? – спросил он.
В его голосе слышалось беспокойство, но Ленка давно убедилась, что такие вещи, как сочувствие и здравый смысл, ему не знакомы, поэтому не восприняла его вопрос серьезно. Вместо этого она положила ладони ему на плечи и мило улыбнулась.
– Не обольщайся, Илюшенька, я волновалась потому, что у тебя мой телефон. Жалко было бы, если бы он разбился вместе с тобой.
Это заявление, как обычно, Кириленко не обидело. Наоборот, он от души рассмеялся и покачал головой.
– Я говорил тебе, какая ты милая?
– Дай подумать, ты называл меня занудой, зубрилой, мышью, тупорезкой, страшилой, тормознутой, психопаткой, – перечисляла Ленка все прозвища, которые успела получить за долгие годы их знакомства. – А вот милой вроде нет.
– Странно, – ответил он и достал из кармана телефон. – Держи, ты честно его заслужила.
Какая щедрость! Вернул вещь, которая и так принадлежала ей, но сделал это так, будто оказал великую услугу. Ленка фыркнула, но промолчала, и они вместе отправились обратно тем же путем, что и пришли.
– Ты же заранее все спланировал? – спросила Ленка. – Всю эту игру с вопросами?