Любовь и разум - стр. 4
Калеона любила своего мужа. Она жила с ним одними мыслями, заботами, планами. Ни размолвок, ни ссор или непониманий между ними не было. Удивительно скоро и правильно она вписалась в жизнь генианцев. Окружающие её жители идеальной планеты, друзья и, даже родители Иллиана, быстро забыли о земном происхождении Калеоны и считали её совершенной генианкой.
И, всё же, по сути, в основе нового генианского создания, под названием Калеона, была Анюта – земное существо. Все преобразования, которые произошли с ней с помощью генианского энергетического воздействия, не смогли полностью уничтожить то земное начало, которое было заложено в её сущность родителями – Анастасом и Светланой.
День за днём, неделя за неделей проходили незаметно и, Калеона становилась задумчивой и грустной. Эти чувства, в отличие от чувств человеческих, не отражались ни на поведении Калеоны, ни на её лице, ввиду его отсутствия. Однако, любящий муж стал замечать перемены, происходившие с ней.
–Что с тобой случилось, Калеона? Я чувствую, что ты становишься менее эмоциональной. Твоё энергетическое поле временами бывает почти неподвижным. Тебя что-то не устраивает в нашей жизни?
–Нет, нет, дорогой Калеоний. Мне с тобой очень хорошо. Я люблю тебя.
–Может быть, тебе не нравится наше общество или наша планета?– продолжал проявлять своё беспокойство Калеоний.
–Всё здесь прекрасно, Калеоний. Генианцы дружелюбны и милы, и природа очаровательна. Всё устроено, как нельзя лучше.
–Тогда что же тебя беспокоит?
–Иллиан, мне иногда становится тоскливо.
–Почему ты назвала меня Иллианом?
–Я всё чаще и чаще вспоминаю тебя, каким ты был там, на Земле. Я снова переживаю то время, в которое ты появлялся возле меня, и мы знакомились, узнавали друг друга.
–Да, это были кратковременные, но волшебные встречи. Я тоже помню о них. Но, почему ты грустишь, когда вспоминаешь об этом?
–Иллиан, я тоскую по своим родителям, маме и папе. Я их по-прежнему люблю.
–Не называй меня Иллианом. На нашей планете нет такого имени.
–Когда я вспоминаю это имя, или произношу его, я как бы соприкасаюсь со своим земным прошлым. Я вижу и чувствую своих родителей.
–Но, так дальше не должно продолжаться. Твоё угнетённое состояние начинает нарушать наше идеально отстроенное энергетическое поле. У нас не может и не должно существовать мест, где были бы изъяны в этом поле.
–Что же делать, Калеоний?
–Живи и наслаждайся жизнью.
–Я хочу вернуться, нет, хочу посетить своих родителей. Я хочу их увидеть, прикоснуться, поцеловать.
–У нас так не делается, Калеона. Дети и родители здесь всегда вместе. Мы постоянно чувствуем и понимаем, друг друга, помогаем и живём один в другом.
–Я это знаю, дорогой. Но, ведь я наполовину землянка. И кое-что земное мне присуще. Я хочу видеть маму и папу.
–У нас с тобой скоро будут свои дети, и ты сама будешь мамой.
–Хорошо, Калеоний. Это в будущем. А теперь я очень хочу домой, – твёрдо и настойчиво произнесла последние слова Калеона. Она и сама не ожидала от себя такого упорства и желания осуществить свои мечты.
–Домой? – удивился Калеоний. Видимо, при всей гениальности и организованности их мышления, ему, да и всем генианцам, не было присуще тонкое, родственное чувство тяги к предкам, к тому месту, где зародилось маленькое, земное существо. – У тебя здесь дом, Калеона, здесь твоя семья, и я – твой муж.