Любовь и прочие яды - стр. 20
Среди полупустых полок усиленно скучал библиотекарь – тонкокостный старичок, напоминающий паука.
– Добрый день! – бодро поздоровалась я.
– Ну допустим, – недовольно отозвался библиотекарь, будто я оторвала его от чего-то по-настоящему важного.
– Мне нужна литература по пассивной бестиологии.
Вот теперь меня наконец заметили.
– А не рановато? – Старичок с сомнением посмотрел на номер курса, вышитый на рукаве моей формы.
– Так у нас замена, – горестно вздохнула я.
– А-а-а, Свирепый Сорус, – понимающе кивнул библиотекарь и пошел куда-то в глубь помещения меж полупустых стеллажей.
Я же героически закусила губу, чтобы не рассмеяться – надо же так отличиться, что даже персонал академии дал магистру прозвище!
Библиотекарь так долго слонялся по помещению, гоняя эхо и поднимая пыль, что я почти потеряла надежду дождаться, когда наконец он вывернул откуда-то сбоку.
– Вот, держи. Лучше сейчас ничего нет, все на руках у адептов, – с сочувствием произнес библиотекарь и протянул мне тонюсенькую методичку.
Хоть какая-то брошюрка была явно лучше, чем ничего, поэтому я совершенно искренне поблагодарила и поспешила покинуть наше небогатое хранилище знаний.
А выйдя из библиотеки и заглянув под потрепанную обложку из дешевой бумаги, я совершенно неблагородно присвистнула. Мне удалось получить конспект лекций! Старый, может, уже местами не актуальный, но тем не менее это был чей-то очень аккуратный конспект!
В него я и погрузилась, ожидая Винсента на очередное дополнительное занятие в одной из пустых аудиторий. Конспект был прекрасен, но контекстных знаний мне крайне не хватало, поэтому на чистом листе я аккуратно выписывала непонятные слова, планируя наведаться в библиотеку за каким-нибудь тематическим словарем. Процесс не так чтобы увлекательный, но ощущение вызова подстегивало. Я сбежала из отчего дома, добралась до академии и не смогу осилить какую-то бестиологию? Ха!
Я настолько увлеклась разбором записей, что не заметила, как пролетело время и часы на стене над кафедрой доползли до одиннадцати вечера. А мой невыносимый ученик на занятия так и не явился.
Предположив, что адепт Руэда, скорее всего, сдался под напором прекрасной половины академии и вынужденно налаживал личную жизнь, я с преспокойной душой отправилась в общежитие.
На завтрак маг, кстати, тоже не явился. Как и на первую лекцию. И вторую тоже. И на семинар. И вообще ни на одно занятие.
Быть может, я бы выдохнула с некоторым облегчением от его внезапного исчезновения, но только ленивый не подошел ко мне с вопросом: «Где же Винсент?» Причем спрашивали не только адепты, но и магистры! Под конец дня меня настолько допекли этим вопросом, что я с самым решительным видом зашагала в мужское общежитие, полная решимости устроить Руэде отменную головомойку. Ну и заодно какой-нибудь постельной грелке, которая, очевидно, приковала бедолагу к кровати и не отпускала на учебу весь день.
Мужское общежитие практически не отличалось от женского по архитектуре и степени обшарпанности, за исключением невыветриваемого запаха табака. Конечно, курить на территории академии было категорически запрещено. Но адепты оказались довольно целеустремленными в своем желании угробить собственное здоровье. Настолько, что даже девчонки бегали курить в мужское общежитие.