Любовь и ненависть в наследство - стр. 10

Наш роман браком так и не стал. И в лагерь я больше не ездила, ни в «Солнечный», ни в какой другой. Станислав меня не пускал, боялся. Не знаю, может, в других местах все иначе было. А с той лагерной смены образовались-таки две супружеские пары: студентка Лида вышла за Федю-фотографа, и Зоя-медсестра – за сторожа. Он, оказывается, не мог иметь детей, взял жену с ребенком, очень довольны были оба. С лагерной смены у нас с Наташкой вошло в привычку называть друг друга по имени-отчеству. Даже не в школе, не при детях, я чаще зову её Натальей Михайловной, а она меня – Полиной Александровной.

***

Наши отношения со Стасом тянулись долгих восемь лет, а я «все ждала и верила». Самое удивительное, что Станислав никогда не отказывался жениться. Он после первой нашей ночи клятвенно пообещал жениться на мне. Но как-то так, у него «руки не доходили» до этого. Сначала ему надо было поступать в институт, на подготовительные курсы. Да еще устроиться на хорошую работу, чтобы денег на жизнь хватало. Образование тогда, к счастью, было еще бесплатное. Потом – учеба с редкими встречами, потому что он не говорил родителям про нашу интимную близость. У Станислава было своя комната, но при родителях я там ни разу не ночевала. После кино зайдем, чинно посидим, чаю выпьем, он меня проводит до дома, иногда с моей мамой тоже чаю попьем – и всё. Я тоже скрывала от мамы, что мы встречаемся со Станиславом. Врать я ей не хотела, но мама мудро ни о чем не спрашивала. Наташка, как палочка-выручалочка, всегда подтверждала, что я была у нее.

Когда она еще жила в общежитии, я действительно иногда оставалась ночевать у нее, когда мы ходили на дискотеку. Но не так часто. А перед окончанием техникума на Наташку свалилось счастье в виде родительской любви и щедрости. «Завязавший» с пьянкой отец неплохо зарабатывал в автосервисе. Вздохнувшая после кошмара мать огляделась по сторонам и вспомнила про выросшую дочь. Она стала присылать ей деньги, предложила организовать квартиру в Куйбышеве. Но Наташка жить вместе с родителями не хотела, и Новосибирск покидать – тоже. Мать подсуетилась, взяла к себе старую тетю, продала её полдомика в Куйбышеве и купила Наташке комнату в семейном общежитии.

Это был внезапный поворот судьбы. Наталья Михайловна уже высчитывала, как ей прожить на съемной квартире на зарплату учительницы, сколько она сможет заработать по выходным на барахолке. Она делась со мной своими сомнениями: не лучше ли ей совсем не ходить работать в школу, а торговать полную неделю. Я, как могла, её отговаривала, что это бесперспективно, только здоровье потеряешь, а деньги гребут только хозяева, да еще владельцы барахолки. И вдруг Наталья Михайловна стала обладательницей собственной жилплощади. Тесная малосемейка показалась ей необыкновенной роскошью, она закатила целый банкет по поводу новоселья.

Но вдвоем со Станиславом мы были у нее только на новоселье, там никогда не встречались. Я долго верила ему, что мы поженимся. А Станислав обещаниями кормил меня три года – и вдруг неосмотрительно женился на другой женщине. Жена его оказалась еще той стервой, он сбегал от нее ко мне. Пять лет мы жили втроем, в конце концов, она его достала. Стас развелся с женой. Не успел он оглядеться после развода, как его прибрала к рукам шустрая Варвара, наша соседка с третьего этажа.