Любовь без страховки - стр. 15
До самого Боголюбова Ирина еще на что-то надеялась. А Ромочка не удержался от мягкого, но нудного попрека всё на ту же тему:
– Вот видишь, а ехали бы своим ходом – достали бы сейчас кроссовки из багажника, и всё.
Но он прав, конечно, – переться по мокрому лугу, а потом заболеть было бы еще глупее. Хотя сам Роман, к Ириному недоумению, оставаться в автобусе не собирался – наоборот, воодушевленно доставал их огромный зонт, переговариваясь с мальчишкой. Он и не собирался составить ей компанию!
– Ничего, вот Лена тоже не угадала с обувью и тоже остается.
Но Ирина не обрадовалась, что у нее есть товарищ по несчастью, и промолчала. Земляки снова начали ее раздражать. Вчера, когда они вдруг оказались такими приятными, тактичными людьми, она радовалась этому, словно сюрпризу, а еще больше – тому, что Ромочка стал на редкость приветливым и общительным – настоящим. Исчезла ироничная закрытость, за которую он всегда прячется, – словно маска свалилась с живого лица. Вопреки собственным прогнозам, он был явно доволен поездкой.
Но сегодня – нет, Берестовы вели себя всё так же дружелюбно и тактично – но Рома! Рома ее удивил, неожиданно сделавшись еще общительнее, – и постепенно довел до точки кипения. Она оторопело наблюдала, как в броуновском движении экскурсионной толпы, перемещаясь от экспоната к экспонату, ее муж и мальчик Берестов постоянно сталкиваются, переглядываются, обмениваются репликами – причем к обоюдному удовольствию.
Вот они опять хохочут в автобусе, заметив вывеску «Лучший кофе на дороге», мальчишка продолжает: «Отхлебнешь – протянешь ноги», а Ромка поворачивается к ней, предлагая использовать их творческий потенциал для сочинения рекламных слоганов. Вот снова хохочут, как дураки, стоя у знаменитых Золотых ворот, в которых когда-то застряла Екатерина Великая: вереница свадебных машин трижды объезжает памятник старины и трижды начинает бешено гудеть, стоит только их гиду открыть рот. Очень смешно, ничего не скажешь! Вот вместе считают ступеньки, поднимаясь в надвратную церковь…
С книжкой еще устроили клоунаду. Сначала оставили вчерашнюю энциклопедию мудрости на скамейке в парке, у Соборной площади. Тут же за ними погнались две туристки, старушки-подружки, размахивая томиком, и сотворили добро – вернули забытую вещь. Потом в Дмитриевском соборе, пока все глядели, как зачарованные, на дивную каменную резьбу, эти двое втихаря «забыли» свои афоризмы внутри, на витрине с экспонатами – и уже чужой экскурсовод, надрываясь, гнался за ними.
– И как они догадываются? – искренне удивлялся Роман. – Что эта книжка наша?
– Да по вашим преступным физиономиям, – шипела Ирина, стараясь сохранить нейтральное выражение лица. Она сердилась, что Елена не делает замечания своему мальчишке, одновременно понимая, что останавливать надо того, кто старше, – а значит, виновата она. – Прекрати сейчас же. Нашел развлечение.
– Так мы и хотим прекратить и избавиться от этой книженции. Мы же не виноваты, что она бегает за нами, как собачонка, – разводил руками Роман.
Мы?!
А теперь с кучкой других отважных путешественников собираются пуститься вплавь по грязище и мокрой траве. Ее обществу он предпочел компанию чужого мальчишки! И ради этого она ехала так далеко?!
А Лена Берестова и на это не реагирует. Хороша мамаша – отпускает сына под дождь. Заодно Ирина раздраженно отметила, что Николай в той же майке, что и вчера, – маменька, со всех сторон внимательная, не позаботилась сменить. Ладно еще, затихла и не лезет с разговорами. Другие попутчики, тоже решившие остаться в автобусе, прикорнули в мягких креслах. Но Ирина никак не могла успокоиться.