Любомир и Айи - стр. 5
Он принужденно рассмеялся, но почувствовал невольный и неподвластный разуму страх. В очередной раз пройдя Сампсониевский мост, Игорь сделал над собой усилие и не свернул налево, а пошел прямо. Ноги передвигались тяжело, будто были налиты свинцом, но у него получилось. Заколдованный круг был разорван. Однако, даже отдалившись от реки, мысленно он все еще был там, на берегу Большой Невки.
Вскоре Игорь уже стоял перед входом в букинистический магазин под вывеской «Книжная лавка». Он прочитал надпись дважды, прежде чем она дошла до его сознания. Недоуменно оглянулся, не помня, как он здесь очутился. И вдруг понял, что так и должно было случиться. Он должен был поделиться с кем-то своей тайной, чтобы не думать, что он просто сошел с ума, а прекрасная купальщица и все, что с ней связано, являются лишь плодом его воображения, фантомом, бредом наяву, галлюцинацией. Игорь знал – сумасшествие тем и опасно, что психически больной человек создает в своем воображении собственный мир, населяет его призраками, но считает это реальностью, причем единственной возможной, и его нельзя переубедить в обратном никакими разумными доводами. Беднягу можно только изолировать от общества, которое он воспринимает как страшный сон и смертельную угрозу своему существованию. Игорь не хотел оказаться в психиатрической клинике. Ему нужен был кто-то, кто мог бы подтвердить, что золотая монета, которую он продолжал почти судорожно сжимать в кулаке, действительно существует. А, следовательно, все, что с ним произошло, тоже реально, каким бы фантастическим на первый взгляд не казалось.
Только один человек мог рассеять его сомнения, и Игорь даже удивился, что не подумал о нем сразу. Это был Илья Артурович Былинкин, владелец магазина, с которым он провел много часов, рассуждая о давно уже минувших эпохах, запечатленных в старинных книгах. Кто, как не старый букинист, был способен выслушать и понять его, а быть может, даже дать совет и вразумить. Это было то самое лекарство, которое Игорь мог принять, без опасения навредить себе, в надежде на исцеление.
Он вошел. Мелодично звякнул крохотный бронзовый колокольчик, висевший над дверью. Внутри было тихо, пустынно и сумрачно. Небольшое помещение освещала лишь лампа под зеленым абажуром из керамического стекла, стоявшая на низком столике с придвинутыми к нему мягкими креслами. Окон не было, ими пожертвовали для того, чтобы разместить в крохотном пространстве магазина больше книг. Вдоль всех стен, до самого потолка, поднимались стеллажи с книгами, к ним была придвинута передвижная лестница, позволявшая добираться до верхних полок, тонувших в полумраке. Там находились наиболее ценные экземпляры, и только настоящие ценители, преодолев опасность восхождения, могли увидеть их. «Per aspera ad astra», говорил старый букинист тем, кто упрекал его за это. «Через тернии к звездам». И спорить с ним было бессмысленно. Он предпочитал потерять покупателей, но не поступиться своими принципами.
– А, мой друг, это вы! – раздался откуда-то сверху жизнерадостный голос Ильи Артуровича. – Давненько, давненько вас не было. Подождите, я сейчас спущусь с заоблачных высот духа на грешную землю.
Заскрипела деревянная лестница, по которой начал спускаться букинист. Вначале из зеленоватого полумрака возникли его худые ноги, потом тощее тельце, затерявшееся в слишком широком для него бархатном костюме изумрудного цвета и, наконец, крошечная головка, поросшая редкими старческими волосами, напоминающими в свете лампы морские водоросли. В руках Илья Артурович держал книгу внушительного размера, которая выглядела неправдоподобно большой и тяжелой в сравнении с маленьким старичком. Казалось странным, как он ее удерживал. На ум невольно приходило избитое сравнение с муравьем. Только этот муравей был пожилым и зеленым, как сверчок.