Любите маленьких драконов. Принцесса и дракон - стр. 5
– Норберт, я ваша навеки! Не откажите давно мечтающей о вас девушке провести с ней страстную ночь любви! – жарко зашептала колдунья на ушко своему объекту обожания, не забывая при этом игриво покусывать мочку уха и нежно поглаживать руками широкую мужскую спину.
Такой наглости Норбет стерпеть уже никак не мог. Даже в обнаженном виде эта красавица не вызывала у него никаких нежных чувств и эмоций. Что было тому виной, он сам не ведал, потому как с удовлетворением мужских потребностей у него было все в полном порядке. К принцу в спальню тайными ходами регулярно приводили девиц из элитного заведения для развлечения аристократов. Девушкам заранее завязывали глаза, так что они даже не подозревали, где были и с кем. Но платили им всегда щедро, и потому никаких нареканий подобный каприз клиента у них не вызывал.
А поскольку король-отец еще в пору взросления наследника четко вбил ему в голову, что политика и любовь – вещи несовместимые, и что от придворных стервятниц надо отбрыкиваться всеми возможными способами, то принц изначально отсекал все вольные помыслы насчет любых окружающих его девиц. Наконец он натренировался в этом деле так, что воспринимал их, как разряженные манекены, не более. И чувства к ним испытывал соответствующие.
Эта суровая закалка сказалась, видимо, и сейчас, поскольку даже на обнаженную натуру ведьмы любоваться ему совершенно не доставляло удовольствия. Ну, разве что чуть-чуть и исключительно с эстетической точки зрения. Все-таки фигурка у придворной магички очень даже ничего, и при других обстоятельствах принц, несомненно, обратил бы на нее внимание, как и на весьма привлекательное личико. Но чувство наследного долга не позволяло ему расслабляться в пределах своего королевства, а значит, все старания Вилиреи обратить на себя внимание принца были заранее обречены на провал. Вот будь она какой-нибудь принцессой из соседнего государства, тогда совсем другое дело. А так…
Едва Норберт в полной мере оценил, чего от него хотят, как в ту же секунду он оторвал нахалку от своего почти королевского тела и безжалостно отшвырнул подальше.
– Никогда не смей ко мне приближаться! – злобно прорычал наследник престола. – Завтра же поставлю перед Его Величеством вопрос о твоем соответствии занимаемой должности!
Ведьма попыталась использовать последний довод:
– Но я люблю тебя, Норберт! Я так давно тебя люблю, что на других мужчин даже смотреть не могу!
– Это твои личные проблемы, Вилирея, и меня они не касаются! Достаточно того, что я тебя не люблю и никогда любить не буду.
Бедную влюбленную ведьму перекосило от едва контролируемой ярости. Так ее еще никто не унижал!
– Открой немедленно дверь, иначе все это будет расценено как попытка похищения – со всеми вытекающими последствиями в виде показательной смертной казни на центральной площади! – продолжал рычать разъяренный Норберт.
Ведьма недобро прищурилась, срочно вспоминая все кары, которые она могла наслать на посмевшего отвергнуть ее наглеца. Ведь он все-таки принц… Принц, точно! Как там было в одной старой детской сказке? Принца в лягушку превратили? Можно, конечно, и в лягушку, но уж больно банально, а повторяться Вилирея не любила. Она должна быть единственной во всем. Поэтому…
В принца полетело какое-то сложное заклятие. А поскольку это колдовство было совершенно нестандартным, то и защитный амулет, который всегда болтался на тонкой цепочке на шее принца, не среагировал. Ведь вершимая в данный момент ворожба ни в коей мере не относилось к темным проклятьям. Скорее, оно было из рода вполне безобидных трансформаций, которыми так любили баловаться студенты магической академии. Правда, произнесенная колдуньей формула с условием, при котором это заклятие будет разрушено, не вызвала у принца каких-либо опасений: Вилирея всего-то пожелала, чтобы какая-нибудь девица призналась ему в любви. Нет, не поцеловала, как в той самой сказке про принца-лягушку, а именно высказала словами, и именно к принцу в его новом очаровательном облике. При том, что каждая вторая дамочка во дворце готова это сделать, то проблем с расколдовыванием точно не возникнет. Так думал принц.