Любить нельзя - стр. 13

Когда вернулся отец, я как раз уже накрывала на стол. Он был очень пунктуальным и того же требовал от нас.

– Как прошел день? – спросила, целуя его в колючую щёку и помогая снять пиджак.

– Прошел прекрасно. Заключили новый контракт с поставщиком. На этот раз на более выгодных условиях, ведь в прошлый у нас была просто зверская комиссия, – отец сполоснул руки, вытер полотенцем и сразу сел за накрытый стол. – А где Марк?

Я уже хотела ответить, как в двери забряцали ключи.

– Вовремя, – хмыкнул глава семьи.

Марк прошел на кухню, кивком поздоровался с отцом и, как обычно, не заметил меня. Я привычно поставила перед папой тарелку с супом, взяла в руки вторую и, глядя брату, в глаза сообщила:

– Твой любимый.

Он снова сделал вид, что не услышал. Не заметил.

Сжала зубы, но не стала настаивать. Мы прекрасно поели. С отцом. Марк, как всегда, не притронулся даже к ложке. Всё так же продолжал сидеть откинувшись на спинку резного стула и смотреть куда угодно, лишь бы не на стол. Возможно, он уже поел где-то. Возможно, собирался позже. Мне неведомо. Одно знаю точно: больше я не буду пресмыкаться.

Как только с ужином было покончено, он поднялся к себе. Провёл там ровно час, пока мы с отцом смотрели фильм, а потом спустился и молча ушел из дома.

Я была не в восторге от того, что чувствовала. Ненависть вперемешку с обидой и виной. Тот ещё ядовитый коктейль, который изо дня в день отравляет существование.

Когда отец ушел спать, я поднялась наверх и дёрнула дверную ручку в комнату брата. Закрыто, что не удивительно. Не то, чтобы я пыталась пробраться когда-нибудь внутрь, но много раз видела, как он запирает её на ключ.

Хмыкнув, подумала, что для меня не проблема её открыть, что уж говорить об отце, который имеет на то полное право. Ещё год назад Марк подвергался полномасштабным проверкам на употребление и хранение наркотиков, алкоголя и прочей дряни, что он бывало притаскивал домой.

Я вернулась в свою комнату, стянула с себя одежду и, завернувшись в полотенце, отправилась в душ. Единственное неудобство в том, что… ванная комната у нас с братом одна и находится она в коридоре. Раньше мы воевали за право попасть в неё первым, а потом мне просто пришлось вставать на тридцать минут раньше или мыться перед сном, жертвуя бодростью, ведь воевать с этой громилой бесполезно. Он просто сдвигал меня в сторону и полчаса принимал душ, пока я опаздывала всюду, куда только можно было.

Этим вечером меня бесило абсолютно всё. Особенно тот факт, что все мысли крутились вокруг козлобрата, которого хотелось распять на собственной ненависти и четвертовать ножом из гнетущей меня вины.

Так выглядят боль и бессилие.

А ещё меня пугало, что я так много из-за этого парюсь. Слишком много, чтобы не задаваться вопросами и не начинать снова из-за этого психовать.

Дергаными движениями повернула кран горячей воды и вздрогнула от хлынувшей из него холодной, медленно набирающей нужную температуру. Сжала зубы и прикрыла глаза, оперевшись на стенку.

Я для себя уже всё решила. Сделала это давно, но никак не могла найти сил, чтобы переступить через собственные принципы, вбитые в мою голову с детства.

Моя семья – моё всё.

Именно так звучат в моей голове убеждения, когда Марк смотрит сквозь меня, словно не существует человека, названного его сестрой. Какая же это сестра? Это никто.