Любить Не ненавидеть - стр. 50
— Прости, ты сделаешь что? — Яэль подняла на него глаза.
— Я больше не буду воевать против твоего народа, — твердо резюмировал он — Независимо от того, какие последствия наступят в результате для меня. В лучшем для тебя случае, меня казнят!
Шок заставил ее отвести глаза, и она обхватила руками свой торс, не могла себе объяснить, почему ее вдруг охватило такое беспокойство. Ей трудно было поверить, что он всерьез хочет пойти на такой риск, чтобы… убедить ее в своей искренности?
— Конечно, это твое личное решение, но не нужно больше поднимать на меня руку, ибо в скором это сделает кто-то другой, — подвел он итог.
Мысли вихрем пронеслись в голове Яэль, пытаясь осмыслить, что все это значит. Странное ощущение, что больше не нужно добиваться своего и просто ждать.
Она пошевелила ногами, которые больше не были связаны, и погладила пальцем раны на запястьях.
— Это мое предложение, — заключил он — Я не жду от тебя ответа. Просто подумай над этим! — молча обработал ее раны, перевязал их, затем направился к двери — Ложись спать.
Оставшись одна, Яэль испугалась, что сошла с ума.
Его сума, в которой он хранил ее кинжал, лежала на кровати, она больше не была связана, а дверь не была заперта. Ничего не понимая, она подкралась к суме и открыла ее. Там, как она и предполагала, лежало несколько ножей, завернутых в ткань. Она вытащила один из них и оценивающе взвесила его в руке. Затем положила его на место.
Лоран открыл ей, что откажется снова идти в крестовый поход. Кроме того, он не осквернил ее мать и сестер. Сотник не был человеком, который любит кровь на лезвии своего меча?! И все же… Даже если его раскаяние было искренним, он заслуживал смерти. Ничто не могло изменить этого факта. Интересно, что сделает с ним Король? Повесит или отрубит голову, а может, просто подвергнет пыткам?
Яэль стиснула зубы и легла на кровать.
Мысли в голове бешено метались. После этого разговора ее мир изменился, но в основе своей остался прежним. Вина Лорана требовала искупления. Только его смерть могла принести ей покой. Кроме того, после его смерти все, что принадлежало ему, переходило к ней. Это была прекрасная перспектива, дававшая ей надежду на будущее.
***
— Фабиан, я все думал, когда же мы с тобой встретимся, — поприветствовал Томас своего солдата, который сидел за столом в трапезной их постоялого двора и жадно ел.
Когда тот поднял глаза и узнал своего Центенарио, то побледнел, и ложка выпала из его рук. Тогда он вскочил и опустился перед ним на колени:
— Я вез обратно вашей жене резную икону Пресвятой Богородицы Марии, которую она забыла в Триполи, — взвыл он. — Ваше Благородие, месье Лоран, помилуйте!
— Вставай и иди за мной! — черты лица Томаса застыли, как лед, он вышел на открытое пространство и встал спиной перед своим воином.
Лоран повернулся к нему лицом в последнем свете уходящего дня увидел, как Фабиан дрожал всем телом. Последний был бледен как полотно.
— Мадам Лоран сообщила, что вы просили ее разрешить вам вернуться домой, так как дома у вас возникли срочные дела?
В ужасе молодой человек распахнул глаза:
— Это не было причиной моего внезапного отъезда. Она умоляла меня привезти ей икону!
— Вы обвиняете мою супругу во лжи? — солдат снова опустился на колени перед сотником Короля — Нет. Я бы не посмел, месье. Наверное, она боится вашего гнева, если вы узнаете правду.