Любить не модно - стр. 25

Не паниковать! Чёрт! Прочь панику! Она только усугубит положение!

Обнимаю себя руками покрепче и стискиваю зубы, чтобы не стучали, с потрохами выдавая страх, что ледяными щупальцами скользит по телу, удавкой на шее затягивается, доступ кислороду перекрывает, делаю вдох – выходит судорожное, жалкое, до чёртиков перепуганное всхлипывание!

– Что… что вам н-надо? – пытаюсь совладать хотя бы с голосом, который дрожит не меньше и не подчиняется. – Пройти дайте! – Делаю шаг вперёд, решая идти на таран, посчитав, что внезапная решительность, как минимум введёт этих трёх пьянчуг в замешательство, и тем самым даст мне шанс на побег. Но не тут-то было! Видимо, уроды не впервые подобным занимаются. Будто наперёд мои действия предвидели! Тут же толкают обратно, и вот я уже вжимаюсь лопатками в стену, а самый высокий из тройки нависает надо мной с высоты своего роста, одной рукой за шею держит, а пальцами другой в талию впивается. Запах семечек и спиртного чувствуется так остро, что желудок теперь не от страха сводит, а от спазма-предвестника того, что его вот-вот вывернет наизнанку.

– Чё ты исполняешь, цыпа? – шипит мне в лицо, гадко скалясь. – Расслабули-балабули и всё будет чики-пики!

Пытаюсь стряхнуть с себя его руки, – не выходит, слишком крепко держит. Пытаюсь глядеть на него с вызовом, с угрозой в глазах и говорить пытаюсь, как можно решительнее:

– Тронешь меня и тебе конец, понял?

Брови мудака на лоб лезут, в глазах дьявольские огоньки пляшут, а губы всё больше в мерзкой улыбке растягиваются, в глумливой улыбке, которая доказывает лишь то, что он ни одно моё слово всерьёз не воспринимает, и, думаю, даже не собирается воспринимать. А судя по расширенным зрачкам и бешеному взгляду, что-то подсказывает мне, что это чмо не только выпить любит, но и иглой побаловаться. Ну, или клеем, – как минимум.

Вот же попала!

Рыдать хочется!

Выть хочется!

Умереть хочется, лишь бы эти мрази и пальцем меня не тронули! Они больные… больные на всю голову ублюдки; изобьют, поимеют, и подыхать бросят.

Боже…

Боже, помоги мне, Боже… Хотя бы раз помоги…

– Ты чё там завис, Шнур? – звучит голос одного из двух, пока этот Шнур продолжает вдавливать меня в стену и пожирать таким диким взглядом, будто несколько лет не трахался, а тут свезло вдруг! – Хватай её уже, и погнали! Чё тут тереться-то? Под окнами светиться?!

Что?

Куда?!

Вновь дёргаюсь! Изо всех сил дёргаюсь, со всем отчаянием отталкиваю от себя ублюдка и рвусь прочь – под стену из дождя, когда чьи-то пальцы хватают за волосы и так резко тянут назад, что слышу, как трещит скальп, а разноцветные пятна салютуют перед глазами, будто рой мух, вырвавшихся на свободу.

Больно ударяюсь задом об асфальт, напоминая копчику о недавних малоприятных ощущениях, и не успеваю до конца осознать, что произошло, как слышу ясный звук рвущейся ткани, а уже спустя секунду скользкие ледяные пальцы Шнура оказываются на моём голом животе.

– Отпустииии… – умолять, всё, что остаётся. – Опустииии… Пожалуйстаааа… Отпустииии…

Восседает на мне, всем весом в асфальт вдавливая, и вонючими руками своими по телу бродит, приговаривая что-то от том, какая я мягкая и приятная на ощупь. И ещё что-то говорит… Не знаю, не понимаю, не разбираю больше ни слова! Бьюсь в истерике, рыдаю в голос, зову на помощь, молюсь, чтобы отпустили! Чтобы не делали Этого со мной!