Любить как своего - стр. 26
– Всё будет отлично! — бодро заверила Настя.
— Конечно, — отозвалась на автомате, а уже выходя из отделения, столкнулась заведующей.
Светлакова улыбнулась:
– Не накручивайте раньше времени, вы справитесь.
– Надеюсь, семья для найдётся быстрее, чем я сдамся, — парировала я. Шагом от Светлаковой остановилась: — У меня есть одна просьба, — памятливо обернулась, — я бы хотела знакомиться с кандидатами на роль его родителей. Это как-то можно устроить? Я, конечно, не самый лучший психолог.
«И в людях, судя по своей сестре и жениху, не лучшим образом разбираюсь», — проглотила ремарку.
— Но мне было бы спокойнее, знать, что я видела и говорила с теми, кто готов взять на себя ответственность за ребёнка. Мне важно знать, что я сама одобрила их кандидатуры!
– Да, — секунду помолчав, кивнула Светлакова. — Думаю, возможно, но эти пункты вам надо будет прописать уже непосредственно в отделе опекунства и попечительства. Там, где оформляли «временное опекунство».
– Спасибо, – шаблонно пробормотала я. — Всего хорошего,- и зашагала в сторону лифта.
Сердце отбивало чуть тревожный ритм. Я себя успокаивала.
Но минуя лестничный проём, столкнулась с… со знакомой девочкой. Той самой... ангелочком/будущим врачом/любительницей мишек.
Она с грустным дичком шла наверх под конвоем суровой медсестры, но увидев меня, тотчас засияла:
– Здравствуйте, — и её ясные глазёнки засверкали неприкрытым счастьем. Словно мы были очень хорошо знакомы, давно не виделись и вот, наконец-таки, встретились.
– Здравствуй, — я выдавила улыбку с кивком, больше сосредотачиваясь на куле с младенцем, который держала в руках, и на мыслях: «не раздавить бы его нечаянно».
– О, — восторгу малышки не было предела, — вы уже забрали своего малыша? — от переизбытка эмоций девчушка даже попрыгала на месте, крепко-крепко прижимая к груди медведя.
– А можно на него посмотреть? — похлопала длинными ресницами.
— Прости, он так… упакован, а я очень спешу, – повинилась на автомате и свернула к лифтовой.
– А меня тоже папа скоро заберёт, — мне в спину бросила девочка, но медсестра её поторопила:
– Анна Вадимовна, да пошли уже… Ух, пострелёнок! — в строгом тоне медсестры сквозила безумная нежность. — Давай, давай, — подгоняла она малышку вверх по ступеням. — Нам нужно успеть к приходу твоего отца. А то опять тебя не будет в палате, он очень расстроится, — ворчание женщины звучало уже лестничным проёмом выше. — А у него времени в обрез. И так к тебе при любой возможности приезжает. Хоть на минутку… Эх и любит он тебя!
— Любит, — с гордостью поддакнула малышка.
— А зря, ты вон, какая непослушная. Ремня бы тебе…
Я нервно нажала на кнопку вызова лифта и нетерпеливо следила за лениво сменяющимися цифрами на табло.
Малыш закряхтел. Я повела носом — почудился неприятный запах.
Моё сердечко тревожно ёкнуло.
Племянник словно нарочно мякнул. Пукнул…
Чёрт!
Я принюхалась тщательней — и правда от мелкого стало пахнуть сильнее.
В панике огляделась — никого. Осторожно приподняла уголок конверта и глянула на малыша. Крохотное личико покраснело. Он сморщился, открыл ротик…
— Не-не-не, — зачастила, умоляя его не кричать. — Умоляю, потерпи… мы быстро...
Раздался странный звук… из конвертика.
— ЧЁРТ! — в голос ругнулась я, уже понимая, что малыш сходил побольшому. И ладно бы просто… ему ещё и не хотелось в этом оставаться, вот он и принялся недовольно скрипеть и мякать. И судя по нарастанию его недовольства, он собирался вот-вот закричать.