Любить как своего - стр. 19
– Интуитивно поймёте, — заверила Светлакова таким тоном, словно была во мне уверена большем, чем я в себе.
— А если нет? — скептически вздёрнула брови я.
Уж я-то себя знаю...
— Раз вы не можете позволить себе няню? — хмуро уточнила завотделением.
— Могу, — состорожничала я.
— Хороший вариант! — кивнула мысли Светлакова. — Она возьмёт большую нагрузку на себя. Будет заниматься малышом, а вы при любой возможности учиться.
— Сомнительно…
— Вы очень грамотная, честная, порядочная женщина, — мягко напирала зав отделением. — Ко всему подходите с точки зрения рациональности, и это делает вам чести, но с детьми иногда нужно больше доверять сердцу. Позвольте ему подсказать верный ответ, и у вас всё получится! Тем более, это ненадолго. Уверяю вас, родители для племянника найдутся очень быстро.
— Надеюсь, — нахмурилась я, почему-то озадачившись словами Светлаковой, хотя, казалось бы, ещё минуту назад категорически была против такого варианта.
— Проблема в не хочу… Проблема в отсутствующем времени, — нашлась я секундой погодя.
— Но даже тех минут, что вы сможете ему уделить, было бы полезно и ему и вам! По крайней мере, на тот случай, если с ним, не дай бог, что-то случится… А вы близкий, родной… человек. Единокровник.
– То есть вы меня просите быть для него личным донором? — подивилась бестактности заведующей.
– Не совсем, — покачала она головой, — я говорю о том подсознательном, что связывает близких людей…
— Я подумаю, — торопливо встала, не желая больше здесь оставаться и уж тем более говорить со Светлаковой. Пятой точкой чувствовала, что чем больше слушала, тем больше задумывалась над таким поворотом событий.
— Не затягивайте с решением, — с достоинством приняла мой побег зав отделением. — У нас в больнице вот-вот может грянуть карантин, и если есть шанс выписать детей, не заразив гриппом, мы за него цепляемся.
— Карантин? — слегка опешила я.
— И такое случается, — досадливо покивала Светлакова.
Я чуть пожевала губу и поспешила на выход:
— Всего хорошего!
Но уже шагая по коридору, остановилась возле двери в другое крыло — явно в отделение с малышами. Оттуда раздавался такой надрывный разноголосый плач, словно ножом по сердцу.
Собиралась пройти мимо, но ноги будто жили своей жизнью. Не отдавая себе отчёта, толкнула дверь в другое крыло отделения.
Шаг… второй…
Остановилась возле первой палаты. Заходить не было необходимости — через стеклянную дверь было всё видно, и картина потрясла.
Просторная, светлая палата с маленькими постелями. Аккуратно, мило… если не считать стоящего в палате крика.
Несколько малышей заходились истошным визгом, а медсестра прохаживалась между постельками и, словно не замечая криков, неторопливо проверяла каждого.
Сначала хотелось войти, и высказаться, мол, вы что не видите, кто требует внимания??? Но потом осознала, что не мне говорить сотруднику больницы, как работать.
Они в этом варились долгие годы…
Лучше знали, как правильно...
Но в душе остался неприятный осадок.
Я повернулась к другой двери в соседнюю палату. Там тоже были детки — может, чуть постарше, их не так много, как младенцев, но и они хныкали. Несколько из них, стояли на крохотных, толстых ножках в колыбельках, держались за решётчатые бортики, качались и рыдали…
Чудовищное зрелище!!!
Скрежетнула зубами и поспешила прочь.