Любимый мучитель - стр. 15

— Ронь? — позвал Влад. — Ты чего?

— Это его мама…

— Да я понял уже, — брат кивнул. Отнял у сестры телефон и отложил в сторону. — Тише… тише. Успокойся, лады?

— Лады… Она такая милая, да?

— Все мамочки милые, — тихо засмеялся Влад, гладя Роню по волосам.

А она быстро-быстро вытирала набегающие слёзы. Из кухни слышался стук, шум. Парни что-то там показывали, начала играть музыка. Или ролики свои включили, или вживую исполняют.

Роня и Влад ждали, когда раздастся звонок в дверь. Ждали его как гибели корабля, когда нижние палубы уже заполнены водой, и остаётся только молиться о том, что мучений не будет, смерть милосердно разделается со своими жертвами быстро.

От звонка в дверь они вздрогнули и переглянулись.

— Я сама, — шепнула Роня.

Парни и мама-Ира даже не слышали, что кто-то пришёл.

А Вероника вытерла лицо, подошла к двери и, не глядя в глазок, её распахнула.

Егор Иванович стоял на пороге в расстёгнутой куртке, совсем как на той фотографии. На Веронику он даже не посмотрел. Скинул ботинки и прошёл на кухню, где тут же раздались приветствия мамы-Ирины, голоса парней.

Рони будто и не существовало совсем.

Роня будто что-то сделала не так.

Она закрыла дверь, стукнулась о неё лбом и пошла к себе, чтобы забиться там поглубже под одеяло и полежать пару суток не меньше.

Примечание:

Солнце жизни — светлый Феб!
Расскажи, любимый мой,
Из какой прекрасной сказки
Ты явился предо мной?
Ты звезда моих ночей,
Сын волшебных королей,
Мой принц мой принц!

«Как солнце прекрасен» — дуэт Флёр де Лис и Эсмеральды мюзикл «Нотр Дам де Пари»

10. ...рядом, но далеко, что не достать рукой!*

— Мам, тебе нужна новая куртка! — вздохнул Егор, глядя на одежду Ирины Васильевны. — Давай купим?

— А давай без давай! Сама куплю, — фыркнула Ирина Васильевна.

Она не особенно любила гиперопеку сына.

С одной стороны, это здорово, воспитать заботливого и любящего ребёнка, а с другой, он превратился в настоящего маньяка.

«Жену б ему!» — вздыхала про себя мама-Ирина в надежде, что тогда сынок оставит её в покое и переключится на новую жертву.

— Мам, мне не сложно! Поехали завтра, после обеда?

— Не поехали! — отрезала Ирина Васильевна и стала активнее вытирать раковину, пока та не заблестела.

— Ну что ты вечно отказываешься? Я же знаю, что сама себе не купишь!

— Купишь — не купишь, твоя забота какая? Отстань, Егор! Иначе начну сейчас на мозги капать!

— Капай, — улыбнулся Егор Иванович, грозный препод, и сел за кухонный стол подперев щёку кулаком.

Пока его мама продолжала мельтешить перед глазами, он сидел и наблюдал за этим, чувствуя, как расслабляется. Будто его освободили от важных дум и забрали немного ответственности, будто вот теперь можно и ножки вытянуть.

За стенкой привычно зашуршала музыка, Егор положил голову на стол, прижался щекой к столешнице и закрыл глаза.

День был тяжёлый, «мотательный», а дома тихо и спокойно. За стенкой что-то мелодичное, трогательное, поют красиво — он и правда к этому привык. И почему-то подумалось… что музыка и раньше была, с самых первых дней в квартире, но заметил он её не сразу почему-то.

Николай тоже хорош, подошёл к смежной с соседями стене и лёг, прижавшись к ней спиной.

— Коль, ты чего? — улыбнулась мама, подходя к собаке. — Лежанка вот, а ты на полу разлёгся.

— Мам, он не Коля.