Любимица Альфы - стр. 50

Много, нещадно, желая сжечь меня, как ведьму на костре. И я не понимаю, что происходит с моим телом. Почему так скручивает внизу живота, тянет между ног.

– Тише, Ника, - мужские пальцы ведут по тазобедренным косточкам, задеваю край белья. – Хочешь уйти? Я сделаю так, чтобы ты сама осталась.

Его обещание ложится каменной глыбой на грудь, вместе с тем, как губы касаются моего лона. Сквозь бельё, там, где ещё никто не касался. Стараюсь вырваться, оттолкнуть его, но мои руки оказываются прижатыми к постели.

– Вы не имеете права! Я не хочу! Я расскажу всем! Подам прошение, я…

– Замолчишь! – в его глазах полная тьма, словно демон, который добрался до меня. – И перестанешь врать, я предупреждал. Не хочешь меня?

– Нет?

– Почему тогда такая влажная?

Его язык надавливает на хлопковую ткань, и я понимаю, что он слизывает мое возбуждение. Прямо с промокших трусиков, которые не должны быть такими. 

Но между ног мокро, жарко. И всё усиливается от движений мужчины. Когда он отодвигает бельё, касается моего лобка. Ведёт языком по всему лону, вниз, а после вверх.

Меня подбрасывает на постели от простреливающего удовольствия. Кровь кипит, бурлит внутри, выплёскиваясь кислотой на нервы. Мне душно и хорошо, и внутри всё колется.

– Дамияр… Я…

Мужчина втягивает мой клитор. Создаёт вакуум, который раздавливает мою душу. Не хочу. Не хочу, только сама подаюсь навстречу его языку, который надавливает на дырочку.

Альфа между моих ног, пробует меня. Это дико, ужасно, неправильно. Это до боли необходимо, потому что внутри всё сжимается, обворачивает проволокой.

Пытаюсь ухватится, сжимаю волосы мужчины в пальцах, его дыхание шпарит бёдра. Сильнее, чем если бы на меня опрокинули кипяток. Ни с чем несравнимое удовольствие.

– Умница.

Сквозь дурман возбуждения понимаю, что сама раздвинула ноги. Это было жизненно необходимым, чтобы его напор усилился, довёл. Не понимаю, как могу так заводиться, быстро и неправильно.

С Альфой, который рычит прямо в моё лоно, заставляя сильнее дрожать. Мне больно от его касаний, от того, как слабо он толкается в мою дырочку. Языком.

Порочно.

Ужасно. 

Хорошо.

Перед глазами всё кружится, понимаю, что накатывают слёзы от того, как сложно дышать, существовать. Словно что-то натянули, пронзили меня, и лишь немного остаётся до освобождения, облегчения.

– Какая ты сладкая, световласка, - произносит довольно, мажет языком, а после отстраняется. – А теперь, Ника, решай. Уходить мне или оставаться.

Он отстранился.

Когда меня разрывает на части от непривычного желания, мужчина больше не касается. Палит кожу дыханием, будто ядом разъедает в местах, где сжимает пальцы.

– Ты…

Захлёбываясь словами, давлюсь ими, когда мне так жутко хорошо. И больно от нехватки касаний, от того, что внизу сжимается всё, просит продолжения. Ещё немного, пару движений.

– Уходите.

Шиплю, стараясь сдвинуть ноги. Он остановился, бросил меня в шаге от оргазма, наказывая. И пусть валит, плевать, что у меня всё натянуто, дрожит в предвкушении. Плевать, что сейчас не существует больше ничего кроме нас двоих.

Если Дамияр хочет продолжать свои игры в постели, то пускай уходит. Мне такого не нужно и даром. Сама справлюсь.

Бьюсь затылком о постель, кусаю губы, чувствуя, как лицо пылает от стыда. От мысли, как именно я буду справляться «сама». И судя по тому, как смешок Дамияра касается лона, он прекрасно представляет мои мысли.