Любимая, останься - стр. 31

Ещё бы и в мыслях такую же лёгкость — чтобы слетела мутная пелена с воспоминаний. Чтобы окончательно почувствовать себя самой собой. Но с этим возникла загвоздочка. Генрих снял все оковы, кроме обруча на голове.

— Ваша Светлость, избавьте меня и от этого, — Марта дотронулась до своего лба.

Голос уже вернулся в норму, и фраза получилась достаточно напористой.

— Сейчас не самое подходящее время. Нам надо спешить. Мы сбили ищеек короля со следа. Но надолго ли? — Генрих взял за руку и быстро повёл через лужайку к лесу, куда уже направились его бойцы.

Бадди, которая постоянно крутилась рядом и ревностно наблюдала за процессом снятия Пут, заковыляла вместе с ними. Она молчала, но что творилось с её лицом! Мимические мышцы ходили ходуном так красноречиво, что Марта догадалась, какие сигналы подавала ей компаньонка. Атильда намекала, что нужно продолжать требовать полного избавления от Пут. Воодушевлённая её бессловесным призывом, Марта предприняла новую попытку.

— Ваша Светлость, но вы же уже убедились, что обруч не защищает от ищеек короля. Он не помешал им меня найти.

— Возможно они взяли след, когда ты его ненадолго сняла. Им могло хватить и пары минут, — Генрих ещё больше ускорил шаг. Они уже почти бежали. Хорошо, что Марте теперь легко давались физические нагрузки.

Бадди тоже без проблем выдерживала заданный герцогом темп. Нисколько не запыхалась и всем своим видом продолжала подавать многозначительные сигналы. Но, в общем-то, и без её сигналов Марта чувствовала, что герцог не договаривает. Складывалось впечатление, что у него есть какие-то свои причины оставить пока злосчастный обруч на голове Марты.

— Дело только в этом? В опасности быть выслеженной тайной канцелярией? — Марта забежала чуть вперёд, чтобы настойчиво взглянуть в глаза Генриха. В самом-то деле, пусть говорит всё начистоту! — Вы обмолвились, что хотите предложить мне сделку. Тогда и относитесь ко мне как к компаньону, а не как к пленнице.

Генрих замер. Его глаза помрачнели, сделались цвета грозового неба. Но он спокойно выдержал настойчивый взгляд Марты.

— Да, — отчеканил он. — Я не хочу снимать с тебя обруч не только потому, что это риск дать тебя выследить тайной канцелярии. Есть и другая причина.

Вот так. Не стал уходить от ответа. Отлично!

— Какая? — твёрдо спросила Марта, ощущая, как разгоняется в бешеном темпе сердце от внезапно нахлынувшего волнения.

— Если снять обруч, ты вспомнишь кое-что…

— О вас? — догадалась Марта.

— Да.

Она знала этого мужчину раньше? Так может, она ему нужна не только из-за дара? Волнение усилилось, хлынуло в кровь бурлящим адреналином.

— Вы сделали мне что-то плохое?

Грозовые тучи в глазах Генриха сгустились. Там уже полыхали молнии. Он ответил не сразу. Прошло несколько долгих секунд.

— Нет.

Верить ли?

— Тогда почему вы не хотите, чтобы я вспомнила это?

— Я не знаю, как ты расценишь эти воспоминания. Ты можешь передумать ехать со мной.

Да что ж там за воспоминания? Пространство между ними, эти несколько сантиметров, наполнилось напряжением. Густым, вибрирующим, томительным.

— Марта, поверь, так будет лучше. Для тебя, — Генрих сделал на этих словах упор. —  Нам нужно как можно быстрее попасть в мои владения. Там ты будешь в полной безопасности. Никто не смеет появляться у меня в замке без приглашения. Никто не посмеет устроить в моих владениях обыск. Даже королевская тайная канцелярия. Как только мы окажемся на месте, я сразу же сниму с тебя обруч. Обещаю. И тогда ты решишь, как поступить дальше. Согласиться ли на мою сделку.