Любимая, (не) моя - стр. 21
Иду в прихожую встречать свекровь.
Она всегда является к нам без звонка, как будто мы по умолчанию всегда должны быть дома и радоваться ее приходу.
Впрочем, Артем-то всегда рад. У него с матерью очень теплые отношения.
— Здравствуйте, Светлана Игоревна, — широко ей улыбаюсь.
Я всегда очень стараюсь, чтобы хоть со стороны казалось, будто у нас мирные отношения.
Я-то стараюсь, а она — нет.
Вот и сегодня едва она меня видит, тут же морщит обколотый ботоксом лоб. Потом нарочито небрежно поправляет высокую прическу, в какую обычно укладывает свои черные волосы.
— Здравствуй, Шанна, — она делает паузы между словами.
В ее взгляде скользит недовольство.
Что на этот раз, блин?
Оглядываю себя и не понимаю, что плохого она нашла в моем виде. На мне обычное черное платье до середины колена, я собрала волосы в свободную косу, лицо аккуратно накрашено. Впрочем, наверное, неважно, как я выгляжу, ведь это все равно я — та, которая, по мнению свекрови, недостойна ее дорогого сыночка.
Как же мне хочется сказать: «Он тебе так нужен? Забери обратно!»
— Так и будешь держать меня в прихожей? — хмыкает она, хотя я задумалась всего на секунду.
— Проходите, — тут же ее приглашаю.
Она следует за мной, важно проходит в гостиную.
Едва Артем видит ее, тут же вскакивает с дивана, выключает телевизор.
— Привет, сыночек. — Они обмениваются поцелуями в щеку.
Свекровь проходит, усаживается на диван, кладет на журнальный столик объемный контейнер, с которым обычно является к нам в дом.
— Где внук? — интересуется она с прищуром.
— Понятия не имею, где этот пакостник, — пожимает плечами Артем, тоже садится на диван.
А меня коробит. Хочется подойти и дать ему затрещину. Мишка — никакой не пакостник, отличный малыш и совершенно не шкодливый.
— Он в своей комнате, играет в лего, — говорю, тут же посерьезнев.
— А я ему вкусненького принесла. — С этими словами Светлана Игоревна открывает контейнер и важно объявляет: — Капустный пирог с мясом! Пусть полакомится, Шанна же не умеет печь…
Печь я умею прекрасно, но еще ни разу не было такого, чтобы мои кулинарные творения понравились свекрови, что не мешает мужу и сыну лопать их за обе щеки. А вот ее шедевры по вкусу разве что Артему, и то потому, что он с детства к ним привык.
Но плохо не это, плохо то, что ее капустные пироги очень уж пахучи!
Запах ударяет мне в нос будто кулаком.
Невольно морщусь.
Свекровь бросает на меня настороженный взгляд и спрашивает:
— Ты не беременна, часом? Точно так же морщилась, когда ходила с Мишей.
Вот это предположение…
Мое лицо вытягивается.
Больше того, лицо мужа тоже.
Впрочем, он быстро приходит в себя, машет рукой:
— Мы предохраняемся, мам. Она точно не беременна.
И то правда, у нас с Артемом самое надежное в мире предохранение — не заниматься сексом вообще никогда.
Ах да, забыла подчеркнуть, Артем запретил мне кому-либо говорить о его проблемах в постели. Даже мать — и та не в курсе. А впрочем, даже будь она в курсе, тоже наверняка обвинила бы в импотенции сына именно меня.
Меж тем неприятный запах капусты прочно селится у меня в носу, не давая вздохнуть. Недавно съеденный завтрак просится обратно.
— Я на минутку, — спешно ретируюсь в ванную.
Плескаю на лицо холодной водой, стремясь отогнать непонятно откуда накатившую дурноту. Открываю окно, вдыхаю свежего воздуха, и немного отпускает.