Любимая игрушка Создателя - стр. 21

Детей было четверо. Четверо детей, никогда не видевших сверстников, знающих только друг друга и пятерых взрослых – Отца, Доктора, Учителя, Сторожа и Хозяйку. Трое мальчиков – Андрей, Петр и Павел, и девочка – Мария. Мальчиков различали только по светлым пятнам, кусочкам тела без пигмента, продолговатым, размером с маленькую фасолину, едва заметным. У Андрея на правой щеке, у Петра над правым ухом, под волосами, у Павла – в ямке между ключицами. Мария же была без изъяна. В единственном экземпляре, как шутил Отец. Штучная работа.

Дети играли в длинных коридорах Центра, кричали, прятались, гонялись друг за другом, ни разу не встретив ни единой живой души. Эхо подхватывало их звонкие голоса и уносило прочь.

Учитель учил их математике и логике, тренировал память и играл во всякие игры. Например, он разводил их по комнатам без окон, где стояли разные приборы с бегающими стрелками, надевал на них шлемы с проводками, раздавал карточки с разноцветными геометрическими фигурами – треугольниками, кругами, квадратами – и говорил: «А теперь играем в карточки». Игра заключалась в мысленной передаче изображения, что требовало сосредоточенности и внимания. Свет в комнате был приглушен, стояла полная тишина, только чуть шуршала, выползая из самописцев, широкая лента графленой бумаги с размашистой маятниковой записью. Пары менялись на каждом сеансе. Иногда Андрей «работал» с Петром, а Павел с Марией. Потом наоборот – Петр с Марией, а Павел с Андреем.

Иногда они засыпали в тубах – продолговатых металлических камерах – и видели сны. Проснувшись, они не помнили ничего, лишь чувство оставалось – тревоги, беспокойства и страха, которое вскоре проходило. А метры графленой бумаги передавались в лабораторию, где их изучали десятки операторов, не имеющих ни малейшего представления о том, чей мозг передал информацию, записанную аппаратами.

Иногда искали спрятанный предмет – книжку с картинками, игрушечный автомобиль или кубики. Предмет нужно было сначала увидеть «в голове» и протянуть к нему ниточку. Это было самым сложным – протянуть ниточку. Она часто тянулась не туда, а то и вовсе исчезала. Учитель был терпелив. «Красный кубик и тонкая красная ниточка, – повторял тихим голосом, а они сидели перед ним, как воробьи на ветке, прочно уставясь ему в глаза. – Увидели? Он спрятан в «доме», к нему ведет красная ниточка… тонкая красная ниточка… красный кубик…»

У Марии получалось лучше всех. Андрей кивал – молодец, Мария! Петр искренне радовался и удивлялся. Павел сердился, вырывал кубик из рук Марии, бросал на пол…

Доктор проверял их каждые три дня – сердце, пульс, температура, рефлексы, энцефалограмма. Доктор был старый, толстый, с седыми усами.

– Как жизнь апостольская? – приветствовал он детей.

Андрей спросил как-то:

– Что такое «апостольская жизнь»?

Доктор засмеялся и ответил загадочно:

– Безгрешная значит.

– Что такое «безгрешная»? – спросил Андрей. – Что такое грех?

И доктор ответил неожиданно серьезно:

– То, что делает человека человеком.

– А мы разве не люди? – спросил Андрей.

– Люди, конечно, – ответил доктор. – Самые замечательные люди на свете!

Хозяйка следила за их постелями и одеждой. Она привозила тележки с едой, накрывала стол. Стояла молча и смотрела, как они ели. И было в ее лице что-то такое… Как-то Петр дотронулся до ее руки, случайно прикоснулся, потянувшись за хлебом, и она резко отдернула руку. Тут же побагровела, засуетилась, подкладывая в тарелки новые куски. Она так расстроилась, что едва не плакала.