Лыткаринский маньяк - стр. 2
Валежников был общественным активистом, довольно известным блогером и, незадолго до выборов, пробивал в администрации установку детской площадки. Сил ушло порядочно, бумаги – не менее трех пачек.
Пробил. Установили. Пришло время перерезать ленточку и поздравить жильцов с обновкой. Побыть человеком с ножницами пригласили Юрия Владимировича. Собрались журналисты, приехало телевидение, а хедлайнера нет!
Любимая собака, хаски Виола, заболела какой-то собачьей болезнью. И пришлось Юрию Владимировичу остаться дома, заботиться о четвероногом друге.
Но, событие не передвинешь, а пресса без сюжета не уйдет. И в кадр попал Валежников с рассказом о том, как он всего этого добивался. Рассказал жестко, неполиткорректно, но ничего! Обкорнали, отредактировали, – стал вполне сносным и лояльным. И вышли сюжеты, а в них Валежников, с рваной, но правильной речью.
Немногие смотрели местное телевидение, но дело, повторюсь, было в нескольких процентах, если не долях. И на этой хилой и мимолетной славе он их добрал. Выиграл с отрывом от ближайшего конкурента в семь десятых процента.
Поначалу, его приход во власть прошел незамеченным, хоть он и выглядел в Думе белой вороной: в местном храме его никто не видел. На шествии бессмертного полка он замечен не был. Концерт, организованный мэрией по поводу годовщины возвращения Крыма в родную гавань, проигнорировал. Когда волонтеры ходили по квартирам, собирая деньги детям Донбасса, вообще не открыл дверь.
Впрочем, не велик грех. Перестроится можно за один день. На это и надеялись.
Вице-спикер думы и, по совместительству, глава районного отделения Правильной партии, уже в первую неделю работы, подошел к нему с соответствующим предложением: мол, заканчивай с глупостями, вступай в настоящую партию и занимайся правильными делами. Валежников рвать рубаху на себе не стал. Ответил мирно, без наездов, но твердо: Нет.
Получалось, враг уже внутри. Можно плюнуть и забыть, – он не первый и не единственный, кто топтал оппозиционную поляну. Активистов и критиков власти без него было достаточно.
Одни заполонили соцсети, вели блоги и ютуб-каналы. Рассуждали на политические темы, силясь родить сносную аналитику. Затевали расследования, выдавая за фактуру домыслы и отсебятину.
Те, что с юмором, добивали пробелы шутками и хлесткими фразами. Без юмора – занудствовали для полутора десятка подписчиков.
Были полевые игроки: устраивали митинги, пикеты, шествия. И все, вроде хорошо, но все как один обладали такой мутной биографией, что на звание совести нации совершенно не годились.
На их фоне, Валежников смотрелся настоящим колоссом. Ютуб-канал у него был добротным и интересным. Максимум фактуры, минимум пустых рассуждений. И с юмором все в порядке, но, в тоже время, все по существу. Депутатский статус и доступ к ранее закрытой информации улучшили его качество пуще прежнего.
И на улице он был своим. Все мог объяснить и обосновать, с людьми общался запросто, провокаторов отшивал элегантно, камеру и микрофон чувствовал прекрасно.
Другое дело, что камеры и микрофоны, мягко говоря, за ним не гонялись. Скорее подсматривали и подслушивали из-под тишка, в поисках компромата. А то, чего нет в телевизоре, считай и в природе не существует!
Поэтому, удостоверение депутата в кармане завелось, а ничего особо не изменилось. Запросы Валежникова либо сразу отправляли в корзину, или отписывали клеркам, которые есть, наверное, в каждой конторе: профессиональным графоманам, неисправимым любителям писать.