Ля, ты крыса! - стр. 9

– Где? – обернулся ко мне водитель.

– Да вот, сам пытаюсь понять, – пробормотал я, вертя головой по сторонам.

– Здесь темно и страшно! – продолжил голос и слезливо, всхлипывая через слово, заныл: – Отве-етьте мне кто нибу-удь. Меня зовут Артемий Кры-ысов и я потеря-ялся!

Опа! И всё встало на свои места. Слышу голос только я потому что это Артемий, вернее, его сознание, очнувшееся в моей-его голове. По позвоночнику пробежал холодок. Хозяин тела вернулся, и, кажется, сейчас меня попросят на выход.

5. 5. Сделка

Когда такси остановилось перед нужным домом, у меня уже голова раскалывалась от визгов Артемия. Он требовал немедленно его выпустить, просился к маме, угрожал, плакал, умолял, затихал на пару минут… А потом всё повторялось по кругу.

Попытки его приструнить результата не дали: только водитель начал чаще на меня коситься. Поэтому я решил избавиться от лишних глаз и попробовать вразумить Артемия.

Расплатившись с водителем и добавив ему сверху щедрых чаевых, я дождался, пока такси скроется за поворотом, и громко заорал:

– АРТЕМИЙ, ЗАТКНИСЬ!

И тут же наступила тишина. Чувствуя, что надолго Артемия не хватит, я поспешил объяснить ему ситуацию, в которой мы оба оказались:

– Слушай меня и не перебивай! Ты не в темноте, ты застрял в собственном подсознании, а твоё сознание занял я, меня зовут Лекс, приятно познакомиться.

Выдав всё это Артемию на одном дыхании, я замер, ожидая реакции.

– А вы кто?..– робко раздалось в ответ. – Вы меня похитили?! – И он снова сорвался на рёв: – Отпусти-ите меня-я!

От ноющего под черепушкой голоса заболела голова, и я потёр виски, чтобы помочь себе собраться с мыслями.

Артемий перестал ныть, ойкнул и сказал:

– Спасибо. Так гораздо лучше.

– Что?

– Так лучше, говорю. Голова перестала болеть.

– Ты это чувствуешь? – удивлённо спросил я и принялся усиленно тереть виски.

– Да, – ответил Артемий. – Очень приятно.

– А это?

Я размахнулся и со всего маха влепил себе пощёчину, чтобы Артемий до нутра прочувствовал, как он меня достал за одну только эту поездку.

– Что «это»? Я ничего не чувствую, – задумчиво сказал Артемий. – Вы что-то делаете?

– Чёрт! – выругался я, потирая пострадавшую ни за что щёку, и предложил: – Может, поговорим?

Я огляделся. Утренняя заря уже начала проступать, осветляя небо на востоке, но улица ещё пустовала. До того момента, как на ней появятся первые ранние пташки, нужно успеть договориться.

– Тём…

– Артемий! – перебил он.

– Что?

– Меня зовут Артемий! Артемий Вениаминович Крысов! Я дворянин Российской империи, и не смейте ко мне обращаться, как к какому-то там простолюдину!

– Хорошо. Артемий, – процедил я сквозь зубы. – Раз уж мы с тобой попали в такую непростую ситуацию, давай договоримся…

– Вы выкуп требовать будете?! – испуганно ахнул Артемий.

Я глубоко вдохнул и медленно выпустил из себя воздух, чтобы успокоиться.

– Нет. Никакого выкупа. Ты не похищен, – словно прописные истины ребёнку объяснил я. – Ты заперт в своём подсознании.

– Зачем вы это сделали? – спросил Артемий, всхлипывая.

Я сам был готов зареветь от его глупости. Заходил взад-вперёд вдоль высокого забора, ограждающего дом, выпуская пар.

– Это не я. Веришь?

– Верю, – вдруг ответил Артемий. – Вы не врёте. Это не вы сделали. Но кто тогда?

– Да какая разница, кто это сделал?! – закричал я. С усилием заставил себя успокоиться и продолжил: – Главное для нас сейчас, не терять головы.