Львы и розы ислама - стр. 83

Омейядские халифы, невероятно богатевшие после каждого успешного похода, не собирались останавливаться на Персии. Они нуждались в новых трофеях и новых поданных, и Хорасан стал плацдармом, с которого арабы продолжили завоевания на север и восток.

При халифе аль-Валиде арабская армия, захватив Азербайджан и часть Армении, прошла вдоль южного берега Каспийского моря и сравнительно легко оккупировала равнины Джурджана. Жители этой прикаспийской области, раньше подчинявшиеся персам, но не питавшие к ним никакой симпатии, спокойно встретили завоевателей.

Однако дальше дело пошло трудней: в горном Табаристане мусульмане попали в ловушку, когда местные жители заманили их в ущелья и забросали сверху камнями. Арабам пришлось отступить.

На востоке волна арабского нашествия оборвалась в Афганистане. Здесь в почти полной изоляции существовало горное царство, где издревле поклонялись богу Зану – золотому истукану с глазами из рубина. В 698 году хорасанский наместник Убайдаллах вторгся в пограничные провинции Афганистана – Восточный Систан и Кандагар. После долгого похода его 20-тысячная армия оказалась в безлюдных горах и едва не погибла от голода и жажды.

Убайдаллаху с трудом удалось вырваться обратно, предложив местному царю крупный выкуп и отдав в заложники собственных детей. В лагерь вернулось всего 5 тысяч солдат, но и там многие погибли, с жадностью набросившись на еду после голода.

Потерпев это позорное поражение, арабы попытались отомстить и послали вторую армию, уже в 40 тысяч человек. Но войско, утомленное трудным походом, взбунтовалось и обратилось против собственного начальства. Арабом пришлось собирать новую армию, чтобы разбить мятежников. В результате Афганистан так и остался не завоеван.

Крайней северо-восточной точкой арабских владений был Мерв – столица провинции Хорасан. Его называли городом, в котором слишком жарко летом и слишком холодно зимой. Мерв был настолько древним, что никто не помнил времени его основания. Столь же древними были и его стены – огромные земляные валы, обрамленные поверху исполинской глиняной стеной и сторожевыми башнями. От Мерва было уже рукой подать до Окса-Амударьи. Арабы называли эти земли «ма вара ан-нахр» – «то, что, а рекой», а жители запада – Трансоксанией.

Амударья в то время была мощной и широкой рекой – «среднеазиатским Нилом», протекавшим через безводную пустыню. На всем ее протяжении, от истоков до самого устья, гнездились древние княжества и государства, для которых Амударья служила источником воды и жизни.

С юга на север, словно гроздь, нанизанная на нитку реки, тянулись полусказочный Бадахшан, Хуттал, Кубадиян, Саганиян, буддийский Бамиан, древние земли Афганистана, равнинный Хорезм и Согдиана. Земли в средней части реки назывались Тохаристан, а главным городом здесь был Балх, в свое время завоеванный Александром Македонским и с тех пор ставший главным эллинским центром в Средней Азии.

В Согдиане была своя река – Заравшан, питавшая Самарканд и Бухару. За Согдом простиралась Голодная степь, усеянная костями животных и людей. Здесь протекала Сырдарья, называвшаяся тогда Яксартом, за ней начиналась плодородная Ферганская долина и земли Китая.

Состав населения в пойме Окса был многообразен. На равнинах жили боле или менее цивилизованные таджики – торговцы и земледельцы, предпочитавшие персидский язык. В пустыне обитали неприхотливые кочевники, говорившие на тюркском. В дельте Амударьи жил особый народ, чей язык, по словам современников, напоминал щелканье клювов и кваканье лягушек. В горах обосновались княжества горцев – изолированные и неприступные, почти не общавшиеся с окружающим миром и говорившие на наречии, которого больше никто ее понимал. В прошлом в этих местах проповедовал Заратустра, македонцы и греки строили мраморные храмы и гимназии, а персы собирали дань для шахиншаха. Здесь проходил Великий шелковый путь, тянувшийся из Китая на запад.