Львиное логово - стр. 6

Уллусуну маннейский, услышав среди неприступных гор о делах, которые я совершил, прилетел как птица и обнял мои ноги. Его бесчисленные грехи я простил ему, забыл его преступления, даровал ему милость и посадил его на царский престол.

Там было немало городов, но городом в горах Манны называлась любая деревня, обнесенная стеной, где жили ремесленники. А поселение, где жило триста семей, уже считалось довольно крупным. Жители строили стены и башни из гигантских каменных блоков, которые было не пробить никаким тараном, это не кирпич все-таки. Циклопическая кладка, заимствованная у урартов, поражала жителей Двуречья, где камень был дорог и редок. Действительно, в основании одиночной башни, где жила маннейская семья, могли лежать каменные блоки длиной в десять шагов, вырубленные в крепчайшей породе. Иногда маннейцы селились в пещерах, которые расширяли под свои потребности, и ограждали их стенами с внешней стороны. Маленький домик, прилепленный к скале, мог вместить целый род, который жил в обширных катакомбах, спрятанных за крошечным фасадом. В стране умели обрабатывать железо, оно привозилось караванами с Кавказских гор, и трудились вполне приличные ремесленники. В Манне процветало виноградарство и виноделие, выращивали просо и пшеницу, а изделия их мастеров шли караванами к соседним народам. В общем и целом, Манна могла бы вполне себе существовать и дальше, но замыслы великих меняют жизнь подданных в одно мгновение.

Камбис и Хумбан-Ундаш объехали небольшую страну вдоль и поперек. Ущелья сменялись обширными горными плато, где пасли коней, а те, в свою очередь, переходили в плодородные равнины у рек, впадающих в огромное соленое озеро Урмия. Десятки небольших островов на нем были покрыты фисташковыми лесами и служили пристанищем для гигантского количества пеликанов и фламинго. Это была благословенная земля, но убей боги, ни один военачальник, ни другой не понимали, как им остановить тут скифскую орду. Если бы сюда шла одна дорога через узкое ущелье, то такой проблемы не было бы. Но все было не так. Страна представляла из себя ряд больших высокогорных равнин, и путь для конницы туда был несложен. Ущелья тут тоже были, но не было ни малейшего смысла для саков совать туда свой нос, ибо и других дорог было предостаточно.

– Камбис, да мы в этих горах половину армии оставим, а когда назад вернемся, нас ассирийцы встретят. Было бы времени побольше, мы бы крепости перестроили, но времени то совсем нет. – уныло говорил закадычному другу Хумбан-Ундаш. Тот согласно кивал головой и задумчиво крутил на палец густую бороду.

– Назад поехали, будем царю нерадостные вести докладывать.

Через две недели. Сузы.

– Государь! – докладывал результаты поездки в Манну Хумбан-Ундаш. На встрече, помимо самого царя, присутствовал его брат Камбис, Пророк Заратуштра, Умножающий казну Харраш и первосвященник Нибиру-Унташ. С идеями было плохо. Потери ожидались большие, добычи не ожидалось совсем, а за Тигром затаился, как лев в засаде, ненавистный Синаххериб, который спешно делал новые колесницы и закупал боевых коней, опустошая поборами подвластные земли. Тут же рядом сидел хмурый, как туча, царь Манны Улусунну. Ему, как ослушавшемуся повеления великого царя, полагалось теперь только почетное место в клетке около ворот, где традиционно держали окрестных правителей, пока они не сдохнут в куче собственных нечистот.