Лунный камень Сатапура - стр. 31

– Ну, чтобы ответить, географа не нужно! Это и ребенку ясно, – снисходительно заметил Родерик.

Вот он, значит, какой. Первин бросила на него леденящий взгляд в отместку за неуважение к Вандане, он посмотрел на нее с полным безразличием.

– Ручьи вытекают из водоемов, которые находятся к северу от Сатапура, – принялась рассуждать Вандана. – Не означает ли это, что вода не является собственностью правящего семейства? А значит, мы можем ее использовать по своему усмотрению?

Родерик сжал губы в тонкую линию.

– Не могу сказать. Прецедентов пока не было.

– А что вы скажете как юрист, Первин? – Колин пристально глянул ей в лицо. Это льстило, но и смущало: юристы всегда осмотрительны, если их вынуждают делать заявления на публике. С другой стороны, Первин представилась возможность показать Эймсу, что они с Ванданой не просто безделушки на камине.

– Тут все неоднозначно, – начала Первин. – Можно, конечно, пойти в суд и заявить о происхождении воды, но на это есть очевидный контраргумент: на строительство на землях княжества требуется официальное разрешение. То есть добиться права на использование земли можно, но строить электростанцию все равно не разрешат.

– Это вопрос к юристу-мужчине, – подчеркнуто произнес Родерик Эймс. – Женщины ведь не могут быть барристерами, верно?

– На данный момент я работаю поверенным в Бомбейском президентстве, – ответила Первин. – И в королевских судах нет запрета на то, чтобы дела представляли женщины-юристы. Первая женщина-поверенный в империи, Корнелия Сорабджи, эсквайр, выступала в судах нескольких княжеств.

– Изумительно! – Вандана стряхнула пепел со своей сигареты в стеклянную пепельницу. – И поскольку мы как раз в княжестве, мы можем нанять вас в качестве адвоката.

Первин заколебалась. Перспектива выглядела довольно заманчиво, но назревал конфликт интересов.

– На данный момент я представляю Колхапурское агентство. Но могу вам потом кого-то порекомендовать.

– Вандана, а почему бы вам просто не попросить разрешения у премьер-министра? – вмешался Колин. – Вы ведь ему родня.

Первин навострила уши.

– Так вы принадлежите к княжеской семье?

– Да еще бы! – бодро подтвердил Язад. – Моя жена едва не вышла замуж за покойного махараджу. Вот только я покорил ее сердце.

– Он преувеличивает. – Нарумяненные щеки Ванданы порозовели гуще прежнего. – Я вовсе не из княжеского рода. Но у моей семьи всегда были связи во дворце, и в детстве я проводила там много времени.

Родерик, сидевший на просторном плетеном стуле, вытянул ноги. А потом заметил серьезным тоном:

– Существует поверье, что правители Сатапура якобы обречены на раннюю смерть. Поддержав эту традицию, миссис Мехта превратилась бы в очень молодую вдову.

Первин уже знала, что махараджа умер от холеры, а его старший сын погиб на охоте. Хочет ли Родерик Эймс сказать, что были и другие трагедии?

– Поверье необоснованное, – тут же вмешался Колин. – Младший брат покойного махараджи князь Сваруп живет и здравствует в собственном дворце.

– Равно как и на бомбейском ипподроме, – добавила Вандана и потушила сигарету в пепельнице на чайном столике. – Если этого плейбоя и ждет ранняя смерть, то разве что в форме самоубийства из-за карточных долгов.

Первин всмотрелась в Вандану – та сидела с прямой спиной, расправив плечи и слегка выставив вперед подбородок. Скорее готова подскочить с места, чем расслабиться за коктейлем. Первин подумала, что прямолинейность Ванданы можно использовать в своих интересах: выведать у нее подробности внутренней жизни дворца.