Лунный камень Сатапура - стр. 20

Первин тщательно обдумала его слова.

– А опекуном детей, которые не наследуют трона, является махарани Мирабаи?

Колин покачал головой.

– Поскольку мужчины-правителя в княжестве нет, все женщины – члены правящего семейства – состоят под нашей опекой.

Эти ошеломительные новости подсказали Первин следующую реплику:

– Если мы отвечаем за все, мы не можем не учитывать того факта, что в обоих письмах махарани высказывают озабоченность безопасностью князя Дживы Рао.

– Бабушка тревожится о его здоровье. Мать формулирует то же самое несколько иначе.

– «Физическая безопасность», – уточнила Первин, заглянув в текст письма. – За последние два года там скончались два мужчины-правителя.

Колин глянул на нее, прищурившись.

– Вы на что-то намекаете?

– Не просто намекаю. Нам отчетливо и откровенно сообщают, что князя могут убить.

Слова вылетели – и Первин тут же пожалела, что не может взять их обратно. Лицо Колина застыло – ей оставалось только воображать, о чем он думает. Собеседница драматизирует – она ведь женщина, да еще и индуска. Первин прекрасно знала все эти стереотипы.

Потом Колин откашлялся и сказал:

– Смелое заявление.

– Возможно, я не права, – торопливо произнесла Первин. – Очень на это надеюсь. Но обе женщины явно встревожены, а махараджа Джива Рао – последний наследник-мужчина по прямой линии. Если его не станет, к кому перейдет власть?

– Насколько мне известно, такие решения принимаются только по факту. Иногда правительство выбирает кого-то из дальних родственников или достойного молодого человека из той же касты, но не принадлежащего к семейному древу: все зависит от возраста и пригодности.

– Меня возмущает, что Британская Индия решает, кому править княжествами независимой Индии. Ну и кто же самый вероятный кандидат на трон Сатапура? – осведомилась Первин.

Колин покачал головой.

– Я согласен, это выглядит как превышение полномочий, но на данный момент очередность наследования трона не наше дело. Мы лишь должны принять решение касательно образования махараджи Дживы Рао.

– Благополучия махараджи, – решительно поправила его Первин, потому что у нее возникло ощущение, что он чего-то недоговаривает. – Потому что кроме образования есть еще вопрос безопасности. Такая юридическая трактовка обязанностей британского правительства в отношении его подопечного представляется мне совершенно правомерной.

Вместо ответа Колин неловко поднялся и вышел. У Первин упало сердце – видимо, она все-таки переборщила. Однако он почти сразу же вернулся с еще одной папкой.

– Раз уж вы заговорили о безопасности: из этих бумаг вы сможете составить более точное представление о планировке дворца. У нас есть карта, основанная на наблюдениях Маклафлина.

Первин с интересом взглянула на сложную крупномасштабную карту, которую перед ней развернул Колин. На ней выделялись две постройки. Колин объяснил: первая – старый дворец, выстроенный в 1704 году, там по-прежнему проживает вдовствующая махарани; за ним находится двор, а дальше – дворец, построенный в 1905 году, где живут махарани Мирабаи и дети. Вокруг множество хозяйственных построек для слуг, огородов, небольших парков, складских помещений, конюшен, есть даже конный манеж.

– Входы на территорию расположены на северной и южной сторонах, – пояснил Колин, указывая. – Приехав на место, вы увидите северный.