Лунный камень - стр. 9

Усмехаюсь – пусть и немного натянуто. Это уж точно, наша жизнь теперь вообще как будто в параллельной Вселенной.

– И это тоже, – останавливаюсь в лестничном пролёте и засучиваю рукава. Показываю Диме царапины на руках.

– Ого… – он с интересом смотрит, внимательно вглядывается. Ну да, там борозды нехилые. Даже странно, что не болят, а вроде как даже заживают из-за кулона. – Откуда?

– Сама себя вчера ночью, было полнолуние. И одежду изодрала, – поморщившись, признаюсь и опускаю рукава, дальше иду. Так спокойнее почему-то. Судя по взгляду Димы, он ещё не сталкивался с такими проявлениями оборотничества в себе. Значит, я даже быстрее него проявляюсь. – И, кажется, я всё-таки начала обращаться в волка. По комнате были следы скорее лап и когтей. Ногтями я бы так не исцарапала стены или шкафы.

Дима идёт рядом – некоторое время молча. А потом спрашивает почти невозмутимо, будто мы о чём-то обыденном:

– А твой папа что на это?

Хм, Рыков не знает, что у меня мама умерла и я с папой одним уже довольно давно живу. Как-то не афишировала это в универе, тем более, на первом курсе мы пока. Но проявляет интерес Дима исключительно к отцу. Из-за лунного камня?

Отвечаю как есть:

– Он был на дежурстве, комнату не видел. Как могла, привела её в порядок. Он… – осекаюсь, кусаю губу. Папа ведь отчётливо яростью полыхал, когда я рассказала ему про проявления своей «болезни». Даже ударил. И с ненавистью сказал, что ему не понадобится лучный камень. С явным осуждением меня за то, что кулон нужен мне. – Он разозлился на меня, когда я описала свои симптомы оборотничества, – всё-таки признаюсь тихо.

Может, если Дима будет знать, мне будет хоть немного проще понять что-то о папе?

– Значит, скорее всего, загуляла твоя мама с каким оборотнем, от него тебя родила, – слегка озадаченно предполагает вдруг он.

Я аж чуть мимо ступеньки следующей не попадаю от таких заявлений. Не хочу даже пытаться вникать. И вообще мне всё меньше нравится идея обсуждать с Димой даже настолько личное.

Сама как-нибудь справлюсь.

– Я родилась в полноценной семье, с папой и мамой, – зачем-то возражаю, как будто мне прям надо это ему доказывать.

– Но откуда ты знаешь, кто при этом тебя зачал? – не теряется Рыков. – Вообще реально обсудить тебе это с предками?

Вздохнув, прикидываю, на что бы тему сменить. Не хочу посвящать Диму в то, насколько реально мне будет что-либо обсудить с папой или что мама уже умерла.

Неожиданно взгляд цепляется за какой-то ажиотаж на первом этаже. Чуть приподнимаюсь на цыпочках, с интересом вглядываюсь, уже почти забывая о ждущем моего ответа Рыкове.

Хм… Это запись на кружок по единоборствам. Бесплатные занятия у нас в универе. Да ещё и от какого-то крутого тренера… Щедро. Не знаю, с чего бы, но ажиотаж понятен.

– Я хочу записаться, – неожиданно даже для себя заявляю.

Вспоминается удар папы мне по щеке. Не хочу больше быть беспомощной или жалкой. Не хочу бояться. Драться с ним, конечно, не буду – но мне определённо хочется уметь за себя постоять.

– Хм, мне тоже не помешает, – решает Дима. – Неплохо бы куда-то выплёскивать растущую агрессию.

Изгнать обнаглевшую Тамару из стаи было лишь частью решения скопившихся проблем. Эта сучка жестоко ошиблась, решив, что добьётся моей ревности и более серьёзного сближения с ней – терпеть не могу манипуляции. И уж тем более, когда мои волки не знают своего места.