Лунный Этюд в постельных тонах - стр. 36

Задыхаясь, я дернулась, чувствуя, что лежу на кровати, приподняв голову с подушки, а в окно бьет солнечный луч.

- С добрым утром, Варежка! – обрадовалась я, увидев, как зевает и потягивается моя единственная подруга. – Ой! Я опоздаю на завтрак! До завтрака десять минут! Я принесу тебе что-нибудь вкусненькое! Только ты сиди тихо! Поняла?

Я натянула штаны, с сожалением глядя на дырку, а потом вспомнила, что у меня есть запасные комплекты формы, которые выделяет мне Академия. Сначала я подумала переодеться, а потом решила пойти так. Следом я натянула старенький свитер Фелии, который перешел ко мне по наследству, и ботинки, а потом бросилась вниз.

В столовой было полным – полным людей, все что-то обсуждали. Кто-то уже успел с кем-то подружиться, поэтому сидели веселыми компаниями. А у меня была Варежка. Я уселась на свободное место, тихонечко пробуя на вкус завтрак. Здесь очень вкусно кормят. Обычно дома мы привыкли есть один раз в день. Если в основном хлеб с кусочком козьего сыра или овощную похлебку. И мне тогда казалось, что это – просто неземное лакомство. Почему-то я думала, что все это едят, но когда у нас появились деньги, мама стала готовить разные вкусные блюда. Но здесь, в Академии, я поняла, что в мире очень много всяких вкусных вещей. Например, пирожное, которое давали на завтрак, и печенье. Я немного поела, чувствуя, как разыгрался аппетит. Пирожное я есть не стала, несмотря на то, что оно было очень красивым. Варежка никогда не ела пирожных! Лучше ее угощу! Я видел, как кто-то бросил надкушенное пирожное обратно в вазу, оставил недоеденное мясо и овощи. Оглянувшись по сторонам, я взяла свою тарелку и начала осторожно складывать на нее нетронутые соседями кусочки. Думаю, что пирожное очень понравится моей Варежке. Ой, кто-то мясо не ел! Нужно взять! Варежка большая, поэтому ей нужно хорошо кушать!

- Смотри-ка! Побирушка! – прыснул кто-то, глядя, как я собираю со стола еду. – Эй, побирушка! Лови!

Я молчала, зная, что в комнате меня ждет моя голодная Варежка. Пусть называют, как хотят.

И тут я почувствовала, как мне в голову что-то стукнуло. Я положила руку на это место, чувствуя липкий крем.

- Ха-ха! – заржал кто-то. – Смотри-ка! Попал! С первого раза!

Я почувствовала, как в меня летят пирожные, куски еды. Я прикрывала рукой тарелку.

- На! Подавись! Нищебродка! – смеялись на разные голоса, а почувствовала как в лицо прилетело пирожное, упав на мою тарелочку. – Видали! Попал! Прямо в лицо! Видали?

В меня летели десятки кусков, я попыталась пригнуться, но выронила тарелку под громкий и противный смех.

- Держи! – рука в черной перчатке протянула мне выскользнувшую из рук тарелку. Из глубокого капюшона я видела седые волосы.

- Спасибо, - прошептала я, прижимая драгоценную тарелку к груди.

- Ой, - произнес кто-то. – Ой, извините, пожалуйста. Я не хотел….

Я обернулась и увидела, как с серебристого наплечника черная перчатка смахивает налипший кусок крема.

- Отряд – выйти в коридор! – приказал седой, глядя на испачканную перчатку. – Никого не пускать! Вообще никого! И не выпускать! Я сам разберусь. Итак…

Все притихли глядя на то, как перчатка стряхнула с моих волос кусок пирожного.

- Дорогие мои … - начал ледяным голосом седой. – Идиоты. Я так понимаю, что здесь сидят проплаченные родителями детки, которые никогда не знали голода.