Лунные хроники. Мгновенная карма - стр. 15
Раздаются негромкие аплодисменты. Триш берет микрофон, а Карлос идет к кухне.
– Эй, эй, разве ты не споешь? – останавливает его Триш.
Карлос оборачивается, в ужасе распахивает глаза, и усмехается:
– Может быть, на следующей неделе?
– Ловлю тебя на слове, – говорит Триш.
– Я сказал, может быть. – Карлос отходит подальше.
Триш улыбается завсегдатаям кафе:
– Привет, ребята, очень рада быть здесь сегодня с вами. Знаю, никто не любит выходить первым, поэтому я сама начну эту вечеринку. Пожалуйста, передайте мне записки, чтобы я знала, какие песни вы хотите спеть, иначе вам придется слушать меня следующие три часа.
Она включает установку, и из динамиков доносится гитарный рифф «Я люблю рок-н-ролл» в исполнении Джоан Джетт.
Я стараюсь не застонать в голос, но… нет. Как можно сосредоточиться на домашнем задании, когда такое звучит фоном? Это же кафе, а не рок-концерт.
– Хм, неожиданно, – говорит Джуд.
– Ага! – Ари одобрительно кивает. – Она действительно хороша.
– Я не об этом. – Джуд толкает меня локтем в бок. – Прю, смотри. Там Квинт.
Четыре
Я резко вскидываю голову. На мгновение мне кажется, что Джуд меня просто разыгрывает. Но нет, вот же он. Квинт Эриксон, рядом с табличкой «ВЫБИРАЙТЕ МЕСТО НА СВОЙ ВКУС» прямо у входа. Он с девушкой, мне не знакомой, миниатюрной азиаткой. Ее волосы собраны в два небрежных хвостика. На ней джинсовые шорты и выцветшая футболка с изображением снежного человека и надписью ЧЕМПИОН МИРА ПО ИГРЕ В ПРЯТКИ.
И если Квинт с интересом наблюдает за тем, как Триш старается от души, то девушка полностью поглощена своим телефоном.
– Эй. – Ари склоняется над столом и едва ли не шепчет, хотя никто не может нас услышать. Гортанный голос Триш Роксби, призывающий «детку» опустить еще одну монету в музыкальный автомат, перекрывает все звуки. – Это Квинт? Тот самый Квинт?
Я хмурюсь:
– Что значит «тот самый»?
– Ну как, что? Ты же только о нем и говорила весь этот год.
У меня вырывается смешок, короткий и безрадостный.
– А вот и нет!
– Вроде того, – говорит Джуд. – Не знаю, кто из нас больше рад началу летних каникул. Ты – потому что тебе больше не придется иметь с ним дело, или я, избавленный от повинности выслушивать твои жалобы на него.
– Он симпатичнее, чем я себе представляла, – замечает Ари.
– О да, тот еще жеребчик, – усмехается Джуд. – Все обожают Квинта.
– Только потому, что его несуразность взывает к низшим инстинктам общества.
Джуд фыркает.
– К тому же, – я понижаю голос, – не так уж он привлекателен. Эти брови…
– Что ты имеешь против его бровей? – Ари смотрит на меня так, словно мне должно быть стыдно.
– О, я тебя умоляю. Они же просто огромные, – поясняю я. – Да и голова у него какой-то странной формы. Она какая-то… квадратная.
– Не слишком ли предвзято? – бормочет Ари, бросая на меня насмешливый взгляд, который словно просвечивает меня до костей.
– Просто констатирую.
Я не отступлюсь от своего мнения. Соглашусь, Квинт не так уж непривлекателен. Я это знаю, как и любой, у кого есть глаза. Но в его чертах нет утонченности. Взять хотя бы эти скучные, невзрачные, обычные карие глаза. Хоть я и уверена, что их обрамляют ресницы, они ни разу не привлекли моего внимания. Он – с его вечным загаром, короткими волнистыми волосами и этой идиотской улыбкой – ничем не отличается от любого серфингиста в нашем городе. Иначе говоря, посмотришь на него – и тотчас забудешь.