Лунная тропа - стр. 30
ОСТАЛОСЬ УЖЕ НЕМНОГО. К ВЫХОДНЫМ БУДУ ЗНАТЬ ТОЧНЕЕ. ПОСТАРАЮСЬ ДЕРЖАТЬ ТЕБЯ В КУРСЕ. – ДЖУН.
Я нажимаю кнопку «отправить» и чувствую, как у меня вновь поднимается давление.
Надев кроссовки и прихватив куртку, я выхожу на улицу. Пора немного размяться. В соседнем ресторане еще не зажгли свет. Я быстро отворачиваюсь, заметив в витрине собственное отражение. Я надеялась увидеть Гэвина и при мысли об этом чувствую странную неловкость. На пробежке вокруг озера я вновь утверждаюсь в своем намерении поскорее разобраться с имуществом Руби. Я составлю список и распишу все по разным категориям. Так я поступаю в тех случаях, когда распродаю чье-либо имущество в интересах банка. Я найму рабочих, чтобы погрузить все в машины. Я найду хорошего покупателя. Словом, я разберусь с этим затруднением.
Пробежав вокруг озера пять миль, я перехожу на шаг, чтобы отдышаться, а потом присаживаюсь на скамью. Отсюда мне хорошо видна утка, которая пробирается к воде через заросли тростника. Она важно шествует по берегу, а за ней спешат шесть крохотных пушистых комочков. Последний утенок меньше своих братьев и сестер, и ему трудно угнаться за остальными. В какой-то момент он теряет их из виду и тревожно оглядывается по сторонам. Мне хочется помочь ему, перенести к матери-утке. Я поднимаюсь на ноги, но в эту секунду откуда-то из кустарника выскакивает большая крыса. Она хватает утенка, и оба в мгновение ока исчезают в густой траве.
«Нет! – кричу я. – Не смей! Оставь утенка!» Меня охватывают ужас и чувство беспомощности. Мне снова девять лет, и я стою рядом с Эми над заброшенным гнездом малиновки, гадая о судьбе несчастных птенцов. Я окидываю взглядом берег и только тут понимаю, что не я одна наблюдала за этой трагедией. Утка тоже знает, что сейчас произошло.
Поднимаясь от озера к перекрестку, я все время размышляю об увиденном. Я думаю про птичье гнездо и исчезнувшие яйца, про утку и ее птенцов. В мире всегда будут крысы и утята, хищники и их жертвы. А еще – банки и разорившиеся компании. И люди вроде меня, которые, как крысы, будут хватать причитающуюся им добычу. Это естественный цикл, но сейчас мне не очень нравится то место, которое я в нем занимаю.
Раскрасневшаяся и измученная, прохожу я мимо ресторана «Антонио». Дверь слегка приоткрыта, и до меня доносится аромат чеснока и каких-то приправ. Должно быть, Гэвин уже на месте. «Эй?» – заглядываю я внутрь.
Не дождавшись ответа, я захожу в ресторан. Помещение радует глаз насыщенной отделкой стен и изящно расставленными столиками. У бара – широкая деревянная стойка, за которой могут усесться человек шесть. И все же комната выглядит маленькой и уютной, и я сразу проникаюсь к ней симпатией.
Очаг позади стойки топится дровами, и я чувствую свежий запах вишневых веток. С кухни доносится грохот, как будто там уронили что-то железное. Затем дверь открывается, и на пороге появляется Гэвин. Увидев меня, он широко улыбается. На белом полотенце, которое свисает с его пояса, краснеют пятна помидорного сока.
– Привет, – говорит он. – Прости, что заставил ждать.
– Нет, нет, я только что зашла. Я возвращалась с пробежки и решила заглянуть сюда, чтобы поздороваться.
Конец ознакомительного фрагмента.