Лулу - стр. 25
Итак, судя по всему, у меня гостья. А поскольку не подает завтрак прямо мне в постель, мы с ней еще недостаточно близки, чтобы заниматься любовью, одновременно поглощая яичницу и бутерброды с кофе. Тут неизбежно возникает вопрос: а кто в таком случае это может быть? Впрочем, подобные задачки решаются элементарно просто. Я потянулся, помассировал себе немного руки, шею, грудь, после этого не торопясь откинул одеяло и стал выбираться из постели, одновременно засовывая ноги в шлепанцы. И лишь затем в чем был, то есть в голубых сатиновых трусах, отправился выяснять, что там и как, на кухню. Сразу скажу, что после недавно случившегося разочарования с некой Томочкой ничего хорошего от посещения даже своей собственной кухни я уже не ждал.
За сервированным к завтраку столом сидела юная леди в моей любимой динамовской футболке, которая, подчеркивая некоторые особо выдающиеся особенности девичьей фигуры, целомудренно прикрывала верхнюю часть ног. Надо признать, все, что я увидел, было сделано со вкусом, то есть именно так, как полагается, – и сервировка, и яичница-глазунья из четырех яиц на пышущей жаром сковородке. И даже светлая челка моей гостьи вполне гармонировала с интерьером кухни, в основном выдержанном в бежево-коричневых тонах с отдельными вкраплениями оранжевого и бледно-зеленого. Сама же гостья, изящно подперев рукою голову, выжидательно смотрела на меня.
– Доброе утро! Если не хочешь, чтобы кофе остыл, тогда поспеши, пожалуйста.
Какое отношение к приготовленному кофе имел предстоявший мне утренний туалет, я так и не осознал, видимо, спросонья это трудно сделать. Но было ясно, что чаю мне сегодня не видать и даже для бритья времени уже не оставалось. Что ж, тем хуже для нее, ну а я без утреннего поцелуя как-нибудь да обойдусь – по правде говоря, не одобряю я все эти телячьи нежности. Наскоро сполоснув лицо и надев рубашку, я присел за стол.
Интересно, надо ли мне первым представляться или же она сама свое имя назовет? С некоторых пор я стал замечать, что по утрам у меня случаются провалы в памяти. Можно предположить, это оттого, что плохо спал либо насыщенный событиями сон смешал все в кучу, так и не связав отдельные фрагменты впечатлений в некие безвредные для моего сознания сюжеты. Итак, а что же будет дальше, пытался я угадать, кусок за кусочком отправляя в рот горячую глазунью.
– Вкусно? – неторопливо прихлебывая кофе, поинтересовалась Лулу.
Ну да, конечно… То есть именно так я и ответил. Но если вы решите, что после того, как я все вспомнил, сразу расхотелось есть, тут-то вы уж точно ошибетесь, поскольку ничто так не возбуждает мой аппетит, как неразгаданная тайна или незавершенное расследование. К слову, именно на этот случай я и таскаю с собой на работу бутерброды. А вы что думали – неужели и впрямь поверили, будто меня там из рук вон плохо кормят?
Так вот, переходя от гастрономических изысков к проблемам личного характера, перво-наперво следовало определить – моя ли это дочь? И если так, то зачем она сюда явилась? Впрочем, ответ на четко сформулированный вопрос вполне мог повлиять на то, смогу ли я поверить в остальное, потому как самое надежное средство выяснения истины – это поймать подследственного на противоречиях, иными словами, вынудить к тому, чтобы он неопровержимо свидетельствовал против самого себя…