Луковая ведьма - стр. 25

Преодолев последние ступеньки, Тим пересек песчаный пляж и продолжил свой путь по дороге из бетонных плит. Дорога пролегала вдоль берега, поворачивала к насыпи и тянулась до самого острова. Плиты местами растрескались и выглядели старыми – возможно, их уложили еще в годы строительства пионерлагеря; стыки между ними густо заросли травой, среди которой кое-где пестрели яркие мелкие цветочки. Тим зашагал по насыпи, и речные просторы скрылись за зеленой изгородью из молодого ивняка, тянувшегося по обе стороны от дороги. Под ногами похрустывали речные ракушки и мелкие камешки, над головой метались, возмущенно щебеча, потревоженные пташки, и, как ни странно, совсем пропали комары, хотя Тим опасался, что в таких зарослях их будет еще больше.

По мере приближения к острову ивняк, окаймлявший насыпь, становился все выше, его ветви плотнее сплетались над дорогой, образовывая темный тоннель, наполненный шорохами и странными звуками. Иногда в этих звуках Тиму чудились чьи-то шаги, шаркавшие по плитам за его спиной, и он резко оборачивался, но каждый раз его настороженный взгляд пронзал пустоту и устремлялся к светлому пятнышку вдали, где виднелся кусочек песчаного берега, сиявший червонным золотом в лучах заката. В такие моменты Тиму отчаянно хотелось повернуться и пойти обратно, да не просто пойти, а помчаться со всех ног, как бывало в детстве, когда он просыпался ночью от собственного крика и в ужасе бросался в спальню матери, уверенный, что монстры из его кошмаров притаились у него под кроватью.

Воспоминания о матери помогали ему справляться с этими приступами малодушия, придавали ему решимости и наполняли смыслом каждый дальнейший шаг. «Нельзя забывать, зачем я здесь! – мысленно урезонивал себя Тим. – Нечего и мечтать о возвращении, пока Луковая ведьма не будет обнаружена и обезврежена, кем бы она ни была».

Кованые ворота, преградившие Тиму путь, выглядели в точности так же, как их описывал отец, разве что краска на прутьях потрескалась и облупилась. Вывеска над ними гласила:

Добро пожаловать в пионерский лагерь

ЛУЧИКИ

Дорога из бетонных плит тянулась дальше, за ворота, и через несколько метров упиралась в квадратную площадь из таких же плит с травяными вихрами в стыках. По углам площади, установленные на бетонные тумбы, возвышались скульптуры пионеров с горнами и барабанами, выполненные в натуральную величину: два мальчика и две девочки в пилотках и пионерских галстуках, изуродованные шрамами трещин и увечьями в виде отсутствия одного или нескольких фрагментов тела, полученными в неравной схватке со временем.

За площадью, придавленные разросшимися сосновыми кронами, виднелись длинные одноэтажные здания корпусов. Ряды выбитых окон пугающе темнели на фоне облезлых дощатых стен, производя впечатление рваных ран на теле давно поверженных догнивающих колоссов. Продолжая стоять у ворот, Тим скользил взглядом по территории пионерлагеря, находившейся в поле его зрения, и напряженно всматривался в те места, где сгущался сумрак: прежде чем войти, ему хотелось убедиться, что там нет ничего подозрительного. Вдруг что-то мелькнуло в одном из окон – слишком крупное, чтобы быть птицей, и слишком четкое, чтобы быть тенью. Тим вздрогнул и, не отдавая себе отчета, вцепился в прутья на воротах, отчего те заскрипели и открылись, впуская его внутрь.