Лучший - стр. 18
– Что за на…
Второй снаряд неизвестно чего ударил меня в грудь, выбивая воздух. Этот удар рассек комбинезон, вместе с кожей, несколько мелких шрамов набухли кровью.
– Ты чего Щиты не ставишь? – завопила Мири. – Фили, давай чего полегче.
– Слышь, ты… – я хотел остановить все это, но не успел.
Целое облако марева летело в мою сторону. Увернуться я не смог. Оно накрыло меня и впилось в тело. Подобное испытать мне уже довелось. Усмирение болью. Только на этот раз давление было гораздо слабее, а сдавливало меня что-то тонкое, как леска, врезаясь в кожу.
– Ах ты тварь… – прорычал я. Глаза застелила кровавая пелена.
Я ринулся в сторону этого ублюдка. Никакого спарринга тут не планировалось, меня собрались линчевать. Филирон продолжал стоять с вытянутыми руками и смотрел на меня глазами, полными удивления. Путы продолжали давить, туманя сознание болью. Уже подбегая к врагу, я увидел еще одно марево на его ладонях, но успел поднырнуть под руки и повалил на землю. Как только я его оседлал, сразу заблокировал руки противника ногами и со всей дури начал бить в лицо. Удар за ударом я превращал его физиономию в месиво. Гнев, боль, страх перемешались во мне. Вдруг в груди кольнуло, проклятый знак вспышкой окатил болью. И сразу после этого давление пут, что резали мою плоть, исчезло.
– Не-е-е-ет! – дорвался до моего сознания крик Мири. – Перестань!
Она навалилась на меня сзади, обхватила руками и пыталась оттащить от бесчувственного Филирона. Я медленно поднялся и сделал несколько шагов назад. Девчонка повисла на мне. Все мое тело было изрезано и в крови. В голове пустота, страх и гнев ушли, оставив одну боль.
Есений услышал крик своей дочери. Он сам в прошлом ставил на малышку мощную защиту и устанавливал связь душ, чтобы в любой момент прийти на помощь. И не важно, сколько силы придется затратить на Перемещение. Как только он обратился взором к дочери, в его сознание ворвался крик души, полный ужаса. Он никогда не видел душу Мири в таком состоянии. Кто-то посмел ее обидеть.
Как только Есений переместился, его взору предстала ужасная картина. На полигоне стоял парень, незнакомый, весь в крови, с пустым взглядом и душой. Мири стояла позади него и рыдала, тоже вся перемазанная кровью, но невредимая. Перед ними на земле лежал другой парень, без сознания, его лицо разбито в кровь. Этого молодого человека Есений узнал по кольцу. В этот проводник он сам добавлял боевые техники. Филирон, сын Мортина Гаса, был изуродован до неузнаваемости. В душе Есения вспыхнул гнев.
– Мири, отойди.
– Папа? – всхлипнула девушка.
Мири, запинаясь, начала обходить Беста. Есений не мог ошибиться, клеймо было тому подтверждением. Это был чужак. Ублюдок, посмевший обидеть его маленькую Мири. Отродье, изуродовавшее сына Мортина, его друга. Такому нет прощения. Дочь Есения вышла из зоны поражения, и он вскинул руку. Проводник на его пальце бездействовал, техника зародилась из самой души. Гнев палача сорвался с руки.
– Нет! – выкрикнула Мири и дернулась навстречу Гневу, закрывая чужака своим телом.
Время для Есения замедлилось, он нырнул в самые глубины Высшего мышления. Гнев палача слишком мощное Искусство, от него не защитит ни сила полигона, ни защита, что сам Есений ставил дочери. Гнев предназначен для убийства, разрывая врагов в клочья. Неимоверными усилиями, самой душой, он схватил самолично выпущенную смерть и отвел в сторону. Дочь не пострадала.