Лучший мир. Беглецы - стр. 9
– Что ж, – женщина пожала плечиками, на её губах мельком проскользнула улыбка и она, бросив лукавый взгляд на руководителя, негромко ответила: – Вы, конечно, мужчина импозантный, интересный и по-своему красивый. Но в вас не чувствуется того бунтарского духа и непоколебимой уверенности в своей правоте, которая исходит от вашего внука…
– Гм, – Юрий Венедиктович изумленно взглянул на собеседницу. – Я имел ввиду внешнее сходство…
– Внутренний мир человека оказывает большое влияние на его внешность, – твердо произнесла Елизавета. – Но когда вы сказали, что этот молодой человек ваш внук, меня удивило не то, что вы мало похожи внешне.
– А что же тогда?
– Меня удивило то, что, будучи внуком одного из самых богатых и влиятельных людей государства, он получил высшее образование на родине. И даже не в МГИМО или МГУ!
– Это его выбор, – со смущением в голосе произнес Юрий Венедиктович. – И вообще, всё, что связанно с Артёмом, очень непросто… даже не знаю с чего начать.
– Может быть с самого начала, Юрий Венедиктович? – женщина с интересом посмотрела на Юрия Венедиктовича, владельца фабрик, заводов и пароходов. До последнего времени она видела его только по телевизору и всякий раз, взирая на этого крупного, сурового мужчину, она видела не человека, а гранитное изваяние, без эмоций и чувств. Изваяние, которое всегда руководствуется исключительно собственной выгодой и личными интересами. А тут, буквально за мгновение, каменный монумент превратился в сентиментального мужчину предпенсионного возраста и это не могло не вызвать симпатии и расположения.
– Ваш папа, скорее всего, ничего обо мне не рассказывал?!
– Да, отец всегда разделял работу и семью. Работа оставалась на работе, он не тащил негатив со службы в семью.
– Ну, вы голубушка, скажете тоже, негатив, – брови Юрия Венедиктовича сошлись к переносице, один из явных признаков того, что он недоволен.
– Вы же просили говорить вам только правду, вот я и говорю то, что думаю. Если бы на работе всё было идеально, отец не попал бы в больницу с инфарктом!
– Тоже, верно, – был вынужден согласиться Юрий Венедиктович. – Последний год был нервным, это глупое противостояние с Виктором Проскуровым зашло слишком далеко, надо придумать какой-то иной способ выяснения отношений между нами, – Сосновский махнул рукой и продолжил: – С этим потом разберусь. Давайте о внуке, об Артеме. У меня был сын, Кирилл, хороший, добрый, талантливый парень. Замечательно играл на гитаре и барабанных установках. Но слишком доверчивый. Сколько раз его обманывали и не сосчитать. И вот однажды он, – Юрий Венедиктович вновь махнул рукой: – Он с друзьями создал рок-группу, с дурацким названием, тьфу! – Сосновского передернуло от воспоминания. – Даже вспоминать не хочу! Но самое страшное и удивительное заключалось в том, что его музыкальная группа стала достаточно известной, и в конце девяностых годов имела большой успех и востребованность в среде таких же маргиналов, как и мой сынок…
– А как группа называлась?
– Я даже произносить это название не хочу!
– Ну, Юрий Венедиктович… – девушка просительно заглянула в лицо своему руководителю большими синими глазами и он не устоял:
– Ладно-ладно, – Сосновский достал из кармана платок и вытер вспотевший лоб. – Группа называлась «Кальная слякоть и Дрюсина бабушка».