Лучший друг отца. Мой грязный секрет - стр. 21
14. ~Глава 13~
Дан.
– Ну вот, докатился, Асадов, – чертыхаюсь негромко, поудобнее обхватывая юное девичье тело, и набираю код на замке от двери, – таскаешь к себе пьяных в хлам малолеток. Что дальше? На школьниц будешь засматриваться?
Ухмыляюсь своим размышлениям, и прохожу вглубь полутемного дома, прямиком в свою спальню.
Этот дом на берегу моря я купил только на днях, еще не успел тут обжиться, так что спальня «моя» лишь условно. Из моего, пожалуй, тут только запах парфюма, что сохранился на простынях от пары ночевок.
Мобильник в кармане трещит, но руки сейчас заняты мертвецким телом крошки Софи, так что отвечать не спешу.
Звук стихает и тут же разражается вновь.
Закон подлости в действии, когда ты не можешь ответить - позвонят обязательно все, кому только не лень.
Шарю рукой по внутреннему карману на пиджаке, и не глядя включаю беззвучный.
Софи что-то бормочет, пока я укладываю ее на кровать. Невольно вслушиваюсь в тихий бессвязный бубнеж. Она вообще встать завтра сможет? Такая алкогольная интоксикация может обернуться самыми разными спецэффектами.
Тяну с другой стороны широкой кровати шелковое одеяло. Отвожу взгляд, коснувшись им оголенных почти до трусиков бедер. Сжимаю челюсть покрепче.
Накидываю на Софи одеяло, и та блаженно хватается за него кулачками, повернувшись на бок.
– Предатели, – сопит неразборчиво, – Дан… Они все предатели, но не ты, да…?
Мнительно дергаю бровью. Выходит, хоть что-то девчонка в состоянии осознать? Хотя бы то, что находится сейчас у меня, например?
Плевать. Я чертовски устал. Подумаю обо всем этом завтра.
Толкаю соседнюю дверь, пару секунд пытаюсь найти в себе силы засунуть тело под душ, а потом стаскиваю шмотки и просто падаю на кровать.
Но стоит только голове коснуться подушки, как, вопреки усталости, мысли начинают вертеться одна за другой.
Я же спокойно мог отвезти ее к отцу. Почему не отвез?
Ответ на этот вопрос даже мне не известен. Может быть, решил, что девчонке влетит от Глеба за ее полумертвое состояние? А может, испытываю перед ней чувство вины, что оттолкнул тогда в тачке? Или не хотел объяснять как пьяное тело Софи попало мне в руки?
Растираю ладонями сухие глаза и смотрю в потолок. За окном брызжут первые капли рассвета. Шум моря пробивается даже через закрытые стекла. Обычно этот звук помогает расслабиться и заглушить мысли, когда их поток слишком громкий.
Но не сегодня.
Сегодня я невольно прислушиваюсь к шорохам за стеной. Два раза встаю, чтобы зайти к спящей Софи и проверить дышит ли девица вообще. Мало ли, как ее организм себя поведет после такой ударной дозы?
Пожалуй завтра я посмеюсь над своей чрезмерной тревожностью, но сегодня я снова и снова склоняюсь над безмятежным лицом, чтобы ощутить теплое ментоловое дыхание.
В шесть утра, попрощавшись с надеждой поспать хоть пару часов, достаю из гардеробной спортивные шмотки, и отправляюсь на пробежку по пляжу.
Заряжает ливень стеной, но даже это не останавливает меня. Хочется выбить из головы странную пыль, которая за короткую ночь успела осесть на полки сознания.
Она ведь мне даже не нравится. Ну подумаешь, приютил пьяницу - дочку лучшего друга на одну ночь. На честь и достоинство уж точно не покушался. Так почему на душе такое жгучее чувство стыда?
Где-то глубоко в подсознании я уже знаю ответ на этот вопрос. Я смотрю на Софи далеко не так, как должен смотреть на дочь лучшего друга.