Лучшее лекарство - стр. 5
- Врач, но не работаю здесь. Читал лекцию коллегам по приглашению. Я переоденусь за минуту. Подождешь?
- Конечно.
Никита потрепал меня по плечу и ушел дальше по коридору. А я сбросила бахилы и забрала вещи из гардероба.
Я вышла на улицу. Первым порывом было желание удрать. Говорить с Никитой о своей счастливой жизни я точно сейчас не смогла бы. Абсолютно разбитое состояние после ночи приправил дурацкий отказ гинеколога. Я собиралась посидеть в машине, проплакаться и успокоиться, пока не налетела на Ратманова.
Может, лучше действительно поболтать с ним в кафе и послушать его историю, чтобы отвлечься от личной драмы.
Я еще не решила, насколько это хорошая идея, а Ники уже вырос у меня за спиной.
- Здесь есть кофейня за углом или хочешь поесть основательно? - спросил он бойко.
- Кофейня в самый раз, - согласилась я.
Никита пошел вперед. Первый снег ложился кристалликами на его пальто. Я рассматривала широкие плечи своего бывшего и гадала о его судьбе.
Едва мы пришли в кофейню и сели за столик, я спросила:
- И что за лекцию ты читал местным врачам?
- Естественные роды в современной реальности.
Я не сдержала стона и спросила:
- И что ты за доктор такой?
- Акушер-гинеколог, - ответил Никита, поднося к губам чашку с кофе.
Я простонала снова, закрывая лицо руками. Нервный смех вырывался изо рта вместе с всхлипами. Я быстро успокоилась, но Ник все равно заметил мою неадекватную реакцию.
- Кошмар какой.
Я попыталась весело рассмеяться, но получилось противное карканье.
- А мне нравится. Лучшая работа на свете. Ты же знала, что я на медицинский поступил.
- Думала, ты станешь хирургом или дантистом.
- У них больше кошмара, - заметил Никита и спросил: - У тебя нет детей?
- С чего ты взял?
- Обычно чайлдфри считают мою работу кошмаром. Они и одного ребенка не могут вынести, а у меня их производство на потоке.
- У меня двое детей, - сказала я тихо и спряталась за чашкой кофе.
- Здорово. Рад за тебя очень.
Никита снова звучал очень искренне и дружелюбно. В любой другой день я бы стала рассказывать ему о Миле и Динаре, любимом муже, о счастливой и беззаботной жизни. Но больше этой жизни у меня не было. Только куча проблем.
Поэтому добрая улыбка и доброжелательный тон Ратманова взбесили меня до тряски. Я сорвалась в один момент.
- Ничего здоровского нет в моей жизни, Ник, - почти закричала я.
Никита встрепенулся. Улыбка сползла с его лица. Меня это только подзадорило.
- Все было здорово, пока муж не сказал, что нашел другую, и не ушел из дома. Он взял и бросил меня с двумя детьми. За пять минут. А я теперь еще и беременная. Одна, понимаешь? Куда мне этот ребенок? Хотела аборт сделать таблетками, пока срок еще маленький. Так меня послали подумать. Понимаешь? Ты же врач! Ты должен понимать. Объясни мне, о чем тут думать?!
- Это обычная процедура, - сказал Никита уже без улыбочки, спокойно и ровно. - Твой врач все правильно сделал. Тебе нужно подумать.
Он протянул салфетки, и я выхватила их, прижала к глазам. Убавив громкость, я продолжала негодовать шепотом:
- Не хочу я думать, Никита. У меня жизнь рушится. Я понятия не имею, что буду делать с двумя детьми теперь. Он может все у нас забрать. Как я буду платить за еду, квартиру, школу? Понимаешь, насколько все ужасно?
Вряд ли Никита понимал, но он продолжал сидеть со мной за столом и совсем не паниковал.