Лучшее - стр. 23

– Мы чего-нибудь ждём?

Оказывается, спектакль. Надо отвернуться и смотреть мимо.

Настоящий мачо не жалуется. Выжил – да и ладно. Зато дома – бегом в ванну. У неё реснички так и запорхали от моей непредсказуемости. А я что? Она у меня на чистоту падкая. Вымылся, пришёл и сел рядом. И вкусно пахну.

Истинное искусство стоит жертв.

– Ах, Инфузория Андревна…

С ГОЛЫМ РАЙ В ШАЛАШЕ

Жара такая, что места себе не нахожу. Навёл ванночку с солькой, остыть. Выскочил, как огурчик солёный.

Решил спать голым. Настоящий мачо ничего не боится! Инфузория Андревна радуется: с голым рай в шалаше! Радуется, а сама из тапочек не вылазит.

Лежу, болтаю всякие гадости. Смеётся, но от монитора не отворачивается, читает психологию. Назвала дураком. Понимает.

А не опоить ли её?

– Не желаете бульончику с греночкой? – желает.

Перебазировал их с монитором в кухню, пока бульончик поспевает. Да мне любые перестановки – плёвое дело. Я какой-никакой, а мачо. Притом, очень скромный. Вообще, все лучшие вещи я называю «какой-никакой».

– А вот и бульончик поспел. И греночки какие-никакие.

– А вы?

– А мне греночки нельзя лишний раз. У меня от них внутренний голос.

Жмурится от вкуснятинки.

– А классно, что вы моя стали! Я теперь хоть счастливый стал. Я вас так люблю! Хотите, отдамся?

Не я один – мы все волновались. Ещё бы: за триста лет нашего отсутствия на Земле могло произойти всё, что угодно: от атомной войны до нового ледникового периода. Конечно, открытие нами кислородной планеты, пригодной для жизни, делало нас героями почти при любом раскладе. Но всё-таки…

Я сидел в своей капитанской каюте и нервно курил сигарету: чёрт их знает, может на Земле эта вот сигарета сейчас уже считается опасным наркотиком?

Вызвал штурмана. Спросил:

– Удалось связаться с Байконуром?

– Все ок, капитан. Ждут не дождутся. Чего сам-то на связь не выйдешь?

– Веришь-нет, волнуюсь, Виталька.

– Верю, но ты это дело брось.

– Слушаюсь! – ответил я с улыбкой. – Давай сеанс связи.

Нас встречала огромная толпа с букетами цветов. Вокруг роями летали какие-то насекомые.

– Это видеокамеры, – шепнул мне штурман, – так что сделай лицо попроще.

– Ты откуда знаешь? – спросил я.

– Подключился к информационному полю, поползал там немного. Третьей мировой не было.

– Утешил, – буркнул я.

И спросил:

– А почему одни китайцы кругом?

Тот внимательно посмотрел на окружавшую нас толпу, только что заметив то же, что и я: в ней явно преобладали представители этой расы.

– Н-не знаю.

– Вот и выясни. А мне сейчас придется общаться с Президентом.

Президент оказался пожилым желтолицым человечком с характерным разрезом глаз. Выслушивая поздравления, я мрачнел с каждой минутой. Мне представлялось, как орды китайцев штурмуют границы и вырезают мирное население окрестных стран. Я явственно видел, как сгоняются в концлагеря русские, евреи, немцы… Негры снова становятся рабами на плантациях… Меня мутило от дурных предчувствий.

Не выдержал и заявил одному из сопровождающих, вившихся вокруг:

– Извините, устал. Нельзя ли отдохнуть в гостинице?

Тот о чем-то пошептался с другими и милостиво разрешил, напомнив, что завтра у меня две пресс-конференции и визиты в пять стран. Я только вздохнул: подобное внимание для космических путешественников хуже метеоритного дождя.