Лучшая жена для султана - стр. 2
– Но ты ведь не итальянец? – послышался вопрос.
– Нет.
– А откуда же ты тогда?
– Я… – Малик замялся. Сегодня ему не хотелось быть наследником престола, которым он стал в двенадцать лет. – Я из Алазара.
– Алазар? – Грейси поморщила носик. – Никогда не слышала о нем. Это где-то в Европе?
– Нет, на Ближнем Востоке. Наверное, мало кто знает об этом государстве. Оно небольшое. – Всего парой фраз он умалил значение собственной родины, даже не заметив, но в тот момент его совершенно не волновало это. – А ты, наверное, из Америки?
– Как ты догадался? Все из-за моего западного говора, да? Мне даже представить страшно, как ужасно он звучит, – сокрушалась она.
– Вовсе нет. Он звучит очаровательно.
В ответ снова послышался ее смех, такой густой и приятный, как вкус коллекционного вина.
– Такого мне еще не говорили. Сегодня утром я спросила у прохожего, как пройти в одно место. Кажется, его напугало мое произношение.
– Спорю, его просто смутило то, что к нему обратилась такая прекрасная девушка. – Снова молчание заполнил мягкий смех Грейси, и Малику чертовски нравилось то, что он может ее рассмешить. Это обворожительное создание действовало на него опьяняюще. – Что ты делаешь в Риме?
– Путешествую все лето, прежде чем начать учебу в колледже в Иллинойсе. Я всегда хотела увидеть мир. Хотя люди из моего родного городка никогда не понимали этого.
– Действительно?
– Да. На самом деле они считают меня сумасшедшей. – Грейси вдруг заговорила басом, с карикатурно преувеличенной гнусавостью изображая типичный акцент жителей американского Запада: – Зачем тебе покидать дом и отправляться неведомо куда, Грейси? Там ведь так опасно! – Она тряхнула головой, и ее волосы рассыпались по плечам шелковым водопадом. – Вот что они говорили мне. Похоже, желание путешествовать делает из меня умалишенную.
– Мне вовсе так не кажется.
– Мне тоже. Значит, нас уже двое. А что ты делаешь в Риме?
– Приехал сюда по делам с дедушкой. Но если я начну рассказывать тебе об этом, то ты уснешь от скуки. – Малик старался избегать говорить что-то личное о себе. – Так как называется твой родной город?
– Эддисон-Хайтс[1]. Хотя я не понимаю, почему его так назвали. Возвышенностей там никаких нет. Местность плоская, как блин, – рассмеялась она.
– Ты не такая, как твои друзья, – пришел к выводу Малик, хотя это заключение было очевидным. Она отличалась ото всех, кто когда-либо попадался ему на пути. Еще никогда ему не встречался человек, который будто светился изнутри. Ему хотелось стоять с ней рядом и купаться в этих невидимых теплых лучах, исходивших от нее.
Но также ему хотелось прикоснуться к ее бархатистой коже, поцеловать эти соблазнительные губы, так похожие на лепестки розы. Осознание этого поразило его. Всю свою жизнь Малик не давал воли физическому влечению. И вот сейчас, в двадцать два года, он впервые ощутил его непреодолимую силу.
– Привет, Грейси. – К ним подошел молодой человек в мятой рубашке поло, держа в руках две бутылки пива.
Малик напрягся, пытаясь скрыть недовольство от того, что им помешали. По выражению лица девушки было заметно, что она разделяет его чувства, и его это обрадовало.
Парень встал между ними и, прежде чем протянуть Грейси напиток, искоса посмотрел на Малика.
– Вот принес тебе выпить.
– Спасибо, – пробормотала она, но не сделала ни одного глотка.