Лучшая горничная замка Ланрейт - стр. 18

Поспешила заткнуться, пока не стало слишком поздно. Хотя очень хочется узнать что-то про перемещения без амулетов. У меня же получилось сегодня. Может быть, потому что я и вправду из другого мира?

В нашей спальне я сразу же легла. Прямо поверх покрывала. Мышцы ныли и побаливали. А ведь только один день прошел. Неполный. И работала я не столько руками, а следила и проверяла. Ну еще проверила полки в библиотеке. И так вымоталась. Хотя у меня весь день с самого утра выдался нелегким. Все же был ли это Ратмир? Или померещилось?

Девчонки весело трещали о разном. Я слушала вполуха, а сама чуть не плакала, вспомнив бывшего возлюбленного. Как же так? Почему он поступил подобным образом? Разве я не достояна честности и искренних чувств? Не разреветься помогло только осознание того, что голова не болит совсем. Но я же вспоминаю! Незаметно смахнула выступившие слезы, села на постели и попыталась представить кухню в своей квартире. Первые же покалывания в висках заставили прекратить эксперимент. То есть людей я могу вспоминать? Какие-то события, собственные чувства? Или как это работает?

Ломать голову, разумеется, смысла не было никакого. Поэтому я поднялась и отправилась в душевые. Нужно привести себя в порядок перед сном. А спать как хочется, просто глаза закрываются.

Алга пошла со мной. Все так же продолжая болтать. Как она не устает, не понимаю…

– Марна, а ты расскажешь мне, какой он?

Она мечтательно подняла глаза к потолку, а корзинку с гигиеническими мелочами прижала к груди. Это что экзальтация такая? По поводу хозяина что ли?

– Расскажу что-нибудь, – ответила уклончиво.

– Обязательно, – схватила меня за руку и серьезно посмотрела прямо в глаза, будто беря обещание. – Я хочу все-все о нем знать! Настоящий аристократ, провел почти всю жизнь при дворе… И, говорят, красив очень. Ни одна придворная дама не устояла. И я тоже не устою, если обратит на меня внимание. Учти это, в любви каждый сам за себя.

Еще один взгляд на меня. Теперь уже свирепый. Аккуратно высвободила ладонь, которую она сжимала все сильней и сильней.

– Алга, меня это не интересует. Правда. Какая любовь? Он хозяин, мы прислуга. Уверена, он и не заметит, что старшая горничная сменилась.

– Наверное, ты права, – нахмурила лоб эта вертихвостка. – А если тебя не интересует, поможешь встретиться с ним?

– Как?! Что бы тебе делать в его покоях?

– Не знаю пока, – весело пожала она плечами. – Придумаем что-нибудь.

Ох, Алга, я в этом точно участвовать не собираюсь. И сама не хочу интрижки с хозяином, и сводней не буду. А если общение с ним по тебе катком пройдется, как по мне недавно? Я же повторно такого не перенесу. Даже если не со мной будет.

Алга, кажется, обиделась. И от повисшего между нами молчания стало не по себе. Мы мылись, а она все молчала. Но бросаться к приятельнице с пустыми обещаниями не собираюсь. Пусть дуется. И ищет другие способы все разузнать про хозяина. Мне потом расскажет.

Обратно шли порознь. Наши соседки попались на встречу и среагировали удивленными взглядами, но расспрашивать не стали. Я лишь чуть улыбнулась им. И имен-то толком не помню. По-моему, Винта и Маса. Но я не уверена. Надеюсь, завтра Алга позабудет об этой ерунде, и мы все вместе прекрасно будем сосуществовать в одной комнате…