Ложка яда для носорога - стр. 26
– Что с ним? – всхлипнула я.
– Вы, главное, не волнуйтесь, – предостерегающе сказал он, от чего мне стало еще хуже. – Максим Витальевич и Иван Георгиевич сейчас находятся в реанимации.
– Как? – побледнела я, чувствуя бешеный стук сердца.
– Все самое страшное уже позади, – успокаивающе произнес заведующий. – Их успели вовремя доставить к нам. Да, состояние тяжелое, но кризис миновал. Оба пациента находятся под наблюдением опытных врачей, а их состояние курирую я.
– Могу увидеть Макса? – встревоженно спросила я и залпом осушила остатки воды.
– Сегодня, к сожалению, нет. Оба пациента без сознания. Как только они придут в себя, их переведут в обычную палату, и тогда я разрешу их навестить, – пообещал Борис Федорович.
– Не надо в обычную палату, – быстро заявила я. – У вас есть платные одноместные палаты?
– Да, – удивленно вскинул он брови.
– Тогда я хочу оплатить две палаты, – уверенно заявила я.
Некогда распускать сопли, пора брать ситуацию под контроль. И пока Макс не может позаботиться о себе сам, это сделаю я. Когда сама неоднократно попадала в больницу, Максим делал все, чтобы я чувствовала себя максимально комфортно, настала моя очередь проявить заботу.
– Александра, я не буду вас разубеждать, но знайте, что отношение медперсонала к платным и бесплатным пациентам в моем отделении одинаковое, – хмуро сказал он и недовольно поджал губы.
Да, как же, знаем – плавали! В тех больницах, где мне довелось лежать, все абсолютно по-другому. В бесплатной палате медсестру не дождешься, а в платной они успевают даже надоесть.
– Одинаковое отношение или нет, но я хочу, чтобы Макс лежал в отдельной палате, – решительно сказала я и добавила: – И Иван тоже.
– Будь по-вашему, – согласился заведующий.
Я окончательно успокоилась и наконец задала самый важный вопрос:
– Так что с ними произошло?
– Вам коротко или подробнее? – усмехнулся он, заметив перемену моего состояния.
– Подробнее, но понятным языком, – потребовала я.
– Попробую, – вздохнул Борис Федорович. – Вы когда-нибудь слышали о препарате керматизим?
– Нет, – удивилась я.
– Может, Максим или Иван его принимают? – уточнил он.
– Макс точно нет, – уверенно ответила я, зная, что у друга нет проблем со здоровьем. – А насчет Вани не знаю. Этот вопрос лучше задать его жене.
– К сожалению, кроме вас, никто не обеспокоился состоянием моих пациентов, – вздохнул мужчина. – А их сотовые телефоны выключены и запаролены. Единственное, что позволило выяснить их данные, это наличие водительских удостоверений.
– К сожалению, у меня нет ее номера телефона, но я обязательно найду и сообщу о случившемся, – нахмурилась я.
Как получилось, что жена Вани, милейшая женщина Маша, не запаниковала, потеряв мужа практически на сутки? Странно!
Словно прочитав мои мысли, Борис Федорович сказал:
– Удивительно, что ее не заботит местонахождение супруга.
– Всякое может быть, – угрюмо возразила я.
Я тоже оставалась бы в неведении, не назначь мне Макс свидание в том злополучном заведении.
– Предположим, что ни Максим, ни Ваня не употребляют этот препарат, что тогда это значит? – спросила я, кинув взгляд на кувшин с водой.
Борис Федорович правильно расценил мой взгляд и, налив воду в стакан, протянул мне.
– Наше сердце – самый важный орган. Если оно перестает биться, это приводит сами понимаете к чему. Чтобы его запустить, нужен ряд профессиональных манипуляций. Чаще всего – применение дефибриллятора. Но есть люди, которым такое вмешательство скорее навредит, чем поможет. Для этого врачи скорой помощи проводят мониторинг сердца. Человеку, которому противопоказано такое вмешательство, пускают по вене специальные препараты и проводят запуск сердца вручную. Один из таких препаратов – керматизим. Помимо этого, керматизим выписывают людям с определенными проблемами, но его применяют в совершенно другой дозировке и виде. Нарушение инструкции может усугубить состояние человека и привести к остановке сердца, – вздохнул мужчина.