Ложа Белого мопса - стр. 3
– Мусорить-то зачем, – начала было Марта, но ее перебила барабанная дробь. Трезвонил топаловский телефон. Он взглянул на дисплей, нахмурился.
– Да… да, скоро буду. Минут через тридцать. Пусть Аркадий Петрович не переживает, раз обещал, значит, успею.
Ну вот все и объяснилось. Водитель.
– И твой начальник не будет против, если узнает, что в обеденный перерыв ты катаешь дамочек на его машине? – спросила Марта, усаживаясь в кожаное кресло и косясь на красную сумочку на приборке.
Топалов покрутил в руках косметичку и забросил ее на заднее сиденье. Завел мотор и непонимающе уставился на Марту, а потом раскатисто рассмеялся:
– Не будет. Он добрый. Даже премию может выписать за помощь.
– Так за место держаться надо, где еще такое найдешь, – назидательно произнесла Марта, пристегивая ремень.
– Я и держусь. – Он демонстративно покрепче схватился за руль.
– Ремень – лишнее, гаишники здесь не водятся. – И Топалов ткнул пальцем в нейлоновую ленту на ее плече.
– Я это делаю исключительно для своей безопасности. Правила дорожного движения не просто так придумали. И тебе, Дима, не помешало бы их соблюдать. Давай замок защелкнуть помогу, не нужно отвлекаться во время поездки. – Марта развернулась к Топалову, но тот отмахнулся:
– Сорокина, ты все такая же нудная! Да ладно тебе, не усложняй! По таким ухабам можно только с черепашьей скоростью тащиться… Сорока, признайся, ты думала, я, как алкаш последний, под забором валяюсь? Или в тюрягу загремел?
Марта потупилась.
– Я рада, что ты человеком стал, Топалов. Водитель – достойная работа, особенно для такого оболтуса, как ты.
Топалов хмыкнул.
– Сама как? Пригодилась тебе твоя литература? Докторскую пишешь?
Марта натянуто улыбнулась:
– Подумываю. Работаю в университете. Занимаюсь наукой, – отвечала бодренько, а у самой с души воротило: едут вместе десять минут, наврала уже с три короба.
Он снова засмеялся.
– Как вспомню, как ты меня со своей литературой доставала, «подтягивала». Мне от твоего занудства лезть на стенку хотелось. «Учи, Топалов, отрывок. Рассказывай с выражением! А теперь говори, что ты понял, что хотел сказать автор! Какие эпитеты, какие метафоры?» – прогнусавил он, копируя учительские интонации бывшей одноклассницы.
– Я всего лишь выполняла поручение классной, – сдержанно ответила Марта, приглаживая выбившуюся прядь волос.
– Рьяно так выполняла. Честно сказать, мне тебя придушить хотелось. А всех классиков сжечь, в смысле – книжки их… «Я помню чудное мгновенье» до сих в страшных снах снится. Сколько раз стих этот талдычил? Раз сто? Что мы там «отрабатывали»? Интонацию?.. С личным как? Слышал, вы с Тёмиком поженились.
– У нас с Артемом прекрасная семья. Детей, правда, пока нет. – Уголок ее рта дернулся.
Да она сквозь землю провалилась бы, если призналась, что из университета пришлось уйти. Темка без зазрения совести позаимствовал ее научные разработки и защитил на них кандидатскую. А потом стал завкафедрой. «Молодой, перспективный, энергичный», так объяснил его выдвижение научный руководитель, который сам пошел на повышение и освободил для Темика место. Видеть самодовольное лицо мужа, теперь еще и непосредственного начальника, стало невыносимо. Марта подала заявления: одно на развод, другое – на увольнение. Так она попала в гимназию, ну а потом сюда, на эту пыльную дорогу. В глазах защипало, – вот только не надо себя жалеть! – и она отвернулась к окну.